Охренеть. Какая ж сладкая. Даже на таком расстоянии чую, как пахнет. Манит. Призывает этим запахом! Нельзя не распробовать! Невозможно удержаться! Тут и мертвый бы встал. И к ней ринулся. Прямо на нее.

Чееееерт!

Дьявол и все его приспешники! Моя богиня Победы!

Кто-нибудь!

Дайте ж мне сил не накинуться на девчонку и не растерзать ее!

Она же даже нормально спать не может! Крутится во сне! Губами сочными причмокивает.

А меня не просто выворачивает.

Меня уже потряхивать по-взрослому совсем начинает.

Ни хрена виски не расслабляет. Кто сказал? Кто эту дичь придумал? Стояк еще бешеней становится.

Ноги распахивает, переворачиваясь во сне.

А у меня не только член. У меня вся кровь и все жилы, все дымиться. Сейчас вспыхнет!

Особенно когда она так сладко начинает постанывать во сне… Ну точно. Манит! Веееедьма!

– Арман?

Приотрывает глаза. Видно, услышала мое рычание. Я вообще сейчас. Не рычать. Выть на луну готов.

– Ты… Ты пьян?! О, Боже!

Дергается.

Простынка совсем сползает. Падает вниз. На пол.

Почти отпрыгивает на постели, вжимаясь в деревянную спинку.

Ну твою ж мать!

Не то ты делаешь, девочка! Охххх, не то!

Мало того, что всей своей обнаженностью мне глаза напрочь ослепляешь, отбивая последнюю силу воли!

Так еще так и вижу, как перекидываю тебя через эту спинку. Оставляю только сочные упругие бедра. А волосы… Волосы наматываю на кулак, и…

Ох, твою мать!

Не знал бы, что девственница, решил бы, что специально!

Ни одна опытная соблазнительница так яйца выкручивать не умела в моей жизни!

– Да, – хриплю, медленно подходя в постели.

Отворачиваюсь, поднимая простыню. Бросая прямо в нее, не глядя.

– Прикройся, – челюсть сжимается до хруста. Я так все зубы себе с ней раскрошу!

– Ты… Пьян!

Опять лепечет. Ну, нет чтоб замолчать! Не драконить меня этим голосом. Самым блядь сексуальным из всех, которые слышал! Не напоминать, какой за этим голоском нежный розовый язычок прячется!

– Пьян, – рычу, падая на постель.

Прижимаю ее к себе. Уже хоть в простыню завернутую.

Запах вдыхаю, как одуревший. Хоть так. Хоть маленькую дозу свою получу пока, уже легче станет.

– Пьян, Ниииика! А вот ты мне скажи, – прижимаю к себе крепче. Не даю трепыхаться.

– У вас с твоим долбоящером общий бизнес? Какой наркотой ты меня опоила, м? Крышу рвет хуже всего, что существует в природе! Да не бойся ты, – опять рычу.

Вертится. Выкручивается под моими руками. Сама не понимает, как по члену упругой попкой езолит. Как зверя, которого и так ничем не усмирить, еще сильнее распаляет.

– Не бойся, – хватаю в охапку. В стальной захват. Такой, в котором трепыхаться уже не получится. Аж глаза кровью наливаются.

– Не трону. Спи давай.

Ника

Я просыпаюсь, чувствуя, что по телу будто проехался танк.

Осторожно шевелюсь .

Помню. Прекрасно помню, как он рычал, чтобы я не дергалась.

И даже знаю, почему! Его огромная дубина слишком резко реагировала на каждое мое движение! Жадно и голодно дергалась в ответ. А из горла Армана каждый раз вырывался новый рык. И руки… Его руки сжимали мое тело все сильнее!

Даже не понимаю, как удалось уснуть в этой безумной хватке!

Как будто попала в берлогу к самому настоящему медведю!

Охххххххх…

Даже сейчас на всем теле, кажется, отпечатки его рук!

Но позади тихо.

И больше не чувствую жаркого дыхания Армана мне прямо в волосы.

Обрачиваюсь и понимаю. Я в постели одна.

Хм… Это странно.

А вообще… Кажется, он все же лучше, чем мне казалось.

Когда вчера пришел пьяный, мне стало жутко.

Особенно когда остановился у дверного косяка. Так жег меня черным взглядом, что, казалось, кожа сейчас сжарится. Задымится.

Думала, набросится. Его грудь ходила ходуном. Вздымалась так часто, что была уверена. В таком состоянии точно не сдержится!

А он сдержался. Не набросился. А ведь мог бы взять и вообще сделать все, что угодно!

Они явно бандиты. И он, и тот Гудимов, Тарантул. А для них никакие законы не писаны. Он ведь просто меня, выходит, купил! А с теми, кого купили, тут точно не принято считаться!