Шрифт:
А я боялась, что ни ходить, ни сесть после всего, что было с этим чудовищем не смогу!
Принимаю душ, и даже сейчас млею от его чисто мужского запаха.
Дерево и табак, темный мох и пачули. Аромат одного его геля для душа сбивает с ног. Но его настоящий, природный запах все-таки в сто раз лучше!
Улыбаюсь, возвращаясь в спальню.
Разбираю ворох одежды, которую свалил в груду Арман.
Пусть он говорит, что угодно, а я его дожму. Не стану больше выходить в люди в таком жутком виде.
Собственник. Ревнивец. Настоящее чудовище!
Но, кажется, это чудовище чувствует ко мне то же, что и я к нему! А еще… Оно умеет быть очень нежным и ласковым. Хоть и рычит так, что полосует каждый нерв!
И почему сейчас от воспоминаний про его рычание у меня так сладко кружится голова?
А еще говорит, будто это я ведьма!
Ну ничего!
За свои слова надо отвечать, Арман!
Раз ведьма, то я покажу тебе, на что способна!
Выбираю из вороха самое сексуальное. Самое красивое платье.
Облегает тело, как перчатка.
Открывает декольте так, что полушария груди маняще выпрыгивают из выреза.
Выуживаю самое сексуальное белье. Прозрачную кружевную паутинку.
Красное. Все красное.
Посмотрим, как долго бык сможет сдерживаться, когда перед его глазами будет эта ярко-алая тряпка!
А я так просто не сдамся! Буду заставлять его сдерживаться до последнего!
Да и он точно меня сейчас не тронет. Понимает, что моему телу нужен отдых!
Где-то на заднем плане мелькает мысль о неминуемой расплате.
Сегодня, может, и не тронет.
Но потом… Ох… После этот зверь может и отыграться!
Но ничего! Я что-нибудь придумаю!
Идея подразнить зверя и довести его до исступления кружит голову!
Высушиваю волосы, закручивая их локонами в замысловатую прическу.
Эх. Мне бы еще косметику, и вышла бы настоящая роковая женщина!
Сама себя в зеркале не узнаю. Завороженно любуюсь отражением.
Глаза горят и стали будто в несколько раз больше. Щеки пылают страстным румянцем!
И… Мне нравится! Мне нравятся эти перемены, которые вызвал Арман!
Закрываю глаза, предвкушая, как буду весь вечер сводить его с ума.
И с ужасом распахиваю, когда сзади вдруг прижимается чье-то тело, а горло обхватывает крепкая рука.
И это не Арман!
О, Господи!
– Отпусти!
Извиваюсь, пытаясь ударить его ногой в пах, но ничего не выходит.
Меня только скучивают сильнее.
Перед глазами темнеет, а мое тело полностью парализует жесткая хватка.
– Отпусти!
Еще пытаюсь выворачиваться из последних сил.
Но это не Арман.
Этот захват жесткий и причиняет боль. С каждым рывком я чувствую, что еще немного, и мне сломают ребра!
– Не трепыхайся, – металлом звенит в ушах отвратный голос.
– Мне приказано не портить товар. Так что лучше иди сама. И не дергайся. Потому что вполне могу и не сдержаться. Выбить свои маленькие зубки. И пару костей сломать. Так даже лучше будет. Жалостливее. Он быстрее шевелиться начинет. Или пальчик твой здесь например, оставить? А? Как думаешь? Засуетится?
– Отпустиииииии! Армааааан!
Ору во все легкие, как только хватка чуть ослабевает.
– Что ж ты вертлявая, мать твою, такая, м? На члене лучше так повертишься! На моем, когда тебя доставлю!
– Он тебя убьет! Разорвет голыми руками!
Рычу, умудряясь хоть немного вырваться и укусить прямо в ладонь посередине.
Впиваюсь зубами, чувствуя во рту горячую кровь. Но тут же до звона в голове эта ладонь бьет меня наотмашь.
– Сука!
– Не убьет! Никто не узнает даже! Вертеть тебя буду, как захочу! А за такое тем более! Ошметки одни от тебя останутся! А если твой Арман за тебя то, что ему прикажут, не отвалит, тебе вообще жизни не светит. Рабыней станешь. А после на всех отдадут! Так что была бы ты потише. Да поласковей!
– Ничего он вам не даст, – снова дергаюсь в крепком захвате, а лицо обжигают слезы. – Убьет, а не даст!
– Тебе же хуже. Если с Багирова не слупим, на аукцион тебя вывезем! А свое бабло получим все равно. Только тебе уже в этой жизни ни хрена не светит, кроме как чужие хрены обрабатывать.
Еще пробую вырваться, но резкий удар по затылку, и я проваливаюсь в кромешную темноту….
– Тыыыыыыы!
Воплю, когда чувствую, как по щекам бьют мокрые холодные ладони.