– Значит, это всё-таки ты? Обалдел? – начала мама злиться и нервничать. – Бывший боксёр, пусть и любитель, и музыкант – ты считаешь, это нормально?

– Поверь, я знал, что делаю.

– Мне стало легче, – с сарказмом ответила она. – Мы ему, кстати, бровь зашивать ездили с его отцом.

– Всё, мама – больше никогда. Разговор закрыт?

– Ты не хочешь говорить, – сказала она упавшим голосом, заламывая руки. – А мне каково? Я мать, у меня сердце кровью обливается, когда я вижу, что мои сыновья готовы друг другу глотку перегрызть. Пусть и от разных отцов – так уж вышло, но вы для меня одинаково любимы. Что я должна думать?

Я молчал, опустив глаза в пол. Я и сам знаю, как это всё мерзко выглядит. Но любовь лишила меня разума и принципов. Я тот ещё козлина, кто бы спорил. Но на войне и в любви все средства хороши. И, кстати, Женька придерживается ровно того же принципа. Если бы ты, мама, знала, на что он пошёл, чтобы заслужить свою зашитую бровку.

– Это из-за девушки, да? Что ещё…

Ну, логично. Чаще всего любовь и становится яблоком раздора.

– Мама, это уже неважно. Всё в прошлом.

– Значит, да.

Ну как что-то можно утаить от всевидящего сердца матери? Мне уже тридцать шесть, а до сих пор врать не научился, как положено. Ну зачем ей эта грязь, когда мы всё равно вместе быть не можем?

– Только не говори мне, что это Аля, – впилась она в меня глазами, ожидая реакции.

Я не сдержался – дёрнулся, а моё лицо невольно потемнело и нахмурилось.

– Как я сразу не догадалась... Твой отец видел тебя с девушкой, которую ты всем представлял как свою невесту у Савельева. И даже в красках описал мне её по телефону, спеша сообщить радостную новость. А потом и имя назвал. Так это и была – та самая Аля?

Я молчал. Мама – просто Шерлок Холмс. Мне нечего было ответить на это…

– Ты что – увёл невесту своего брата? Ещё и собрался на ней… жениться?

Я поджал губы:

– Да. Да, увёл, мам. Только у нас ничего не вышло. Так что, пожалуйста – давай прекратим этот разговор. Поверь, мне и самому невесело.

– Рома, – зажала она рот ладонью и осела в кресло. – Мальчик мой. Я же… совсем не так вас воспитывала. Как ты мог… Это же женщина твоего брата!

Из глаз матери потекли слёзы. Не представляю, каково сейчас ей… Она действительно не выбирает между нами и любит одинаково, а тут вскрывается такая грязь.

– Мам, с сердцем плохо, да? – склонился я над ней. – Щас… Воды налью.

Я принёс ей бокал, но она лишь глянула на него и снова посмотрела в моё лицо.

– Нет… И ты… У тебя… Ну, а почему она ушла от тебя? Раз уж ты всё равно её забрал. Что у вас случилось?

Мама просто разрывалась между злостью и жалостью ко мне.

– Я не хочу об этом. Не вышло, и всё.

– Как мне трудно с тобой об этом говорить… Ну, почему же тебе так не везёт в любви? Такой красивый мальчик – и такой невезучий.

– Всё будет нормально со мной, – меня начинали раздражать эти причитания матери, пусть я и понимал, что она не может не сочувствовать сыну. Но да – в любви мне действительно катастрофически не везло. И Аля не стала исключением. Даже больше того – она стала венцом моего невезения.

– Точно? – она вглядывалась в моё лицо.

– Да, мам. Серьёзно, не о чем беспокоиться.

– Сынок. Я всё равно тебя люблю. Мать – вот кто тебя любит на самом деле. Даже после того, что ты сделал…

Она, утирая слёзы, молча покинула меня. Я сидел, смотря в одну точку. Мама случайно вновь разбередила раны, которые ещё даже не перестали кровоточить. Но мне, похоже, удалось всё же убедить её тогда, что всё со мной будет нормально. В принципе, ничего и не произошло со мной, кроме того, что внутри я был ходячим трупом без души.

Затем моё решение о женитьбе и объявление о беременности Али. Она была в шоке, но против ничего не сказала. Только я знаю, что она ещё долго не сможет с этим смириться и не перестанет считать Алю не лучшей девушкой по морально-этическим соображениям. Мама не могла знать, что Аля виновата лишь в том, что она полюбила в ответ меня – того, кто был готов вырвать её из лап брата любым способом. Но свадьба состоится, как бы она ни вздыхала. Прости, мам, но наше с Алей счастье мне дороже морали.

Утром мы проснулись в одной постели, впервые за долгое время. Я проснулся раньше и наблюдал за ней. Моя такая нежная девочка безмятежно спала. Лицо её было спокойное и расслабленное, и я в который раз отметил, как она красива… Как я мог допустить разлуку и чуть не потерять и её, и ребёнка… Снова в душе защемило. Я готов искупать вину каждый день – это не пустые слова. Я начинаю воплощать их в жизнь. Слова – ничто. Поступки – всё.

Легко коснулся её волос, провёл пальцами по щеке, и она, почувствовав на себе мои руки, пошевелилась. Ресницы дрогнули, и Аля распахнула свои карие глаза, которые однажды свели меня с ума раз и навсегда. Остановив взгляд на мне, она еле заметно улыбнулась и поцеловала мою руку. Целая дорожка лёгких касаний. С такой нежностью и любовью, что меня это прострелило насквозь, как пуля – никогда ещё женщина не касалась меня так… Как жена. Только моя Аля и любила меня по-настоящему. Как и я – её.