Она икает.

— Если я сейчас уйду, Зай, то с концами. Мне вся эта розова херня про развод и новую крепкую семью не нужна, я уже сыт, я свое отженился. Так что врубай уже мозги. Я же знаю, что они у тебя есть.

Алиса перестает сопротивляться и даже сама подается ко мне.

Теперь так близко, что вижу каждую трещинку на ее губах, и вспоминаю, как люблю их целовать, когда она орет подо мной в койке, ловя кайф от очередного оргазма.

Знаю, что и она это любит.

А по глазам вижу, что думает о том же.

Но, когда открывает рот, я понимаю, что мой Заяц, кажется, начала взрослеть.

— Развернулся — и пошел на хер отсюда. — Четко, по словам, как будто хочет наверняка вдолбить их мне в башку. — К жене.

— Ок, — рублю с плеча.

Да пошло оно все!

Малолетка сраная!

С заебами!

Дверь за собой закрываю с такой силой, что на минуту даже стихают голоса на улице.

Только когда возвращаюсь за стол, и Мила ловит мой взгляд с заметным подозрением, понимаю, что хрен теперь хоть что-то съем. О том, чтобы выпивать за Вовкину круглую дату вообще лучше не думать. Я вроде нормальный мужик, но, когда на взводе и с выебанными «по сухому» мозгами, случится может всякое, тем более под алкоголем. Так что приходится врубить «не такого» и сказать, что был срочный звонок по работе — и я после застолья сразу отчалю домой, потому что работать придется даже ночью, даже если не получится поспать совсем.

Вовка мужик нормальный, а не из тех, которые уважение отмеряют количеством выпитого. Кивает, говорит, что порядок. Только краем глаза замечаю, как пристально смотрит на меня Татьяна. Догадывается о чем-то?

— Все в порядке? — шепчет на ухо Мила, когда думает, что разговор вернулся к прежней теме и на нас никто не обращает внимания. Под столом сильно сжимает мое колено, как будто хочет проткнуть джинсы своими чертовыми острыми ногтями. — Что за спешка? Или… работа не при чем?

Чтобы ответить ей даже не поворачиваю голову.

Потому что реально — вроде пора выдохнуть, а внутри все бурлит.

— Рот сейчас не закроешь — это будет наш с тобой последний выход куда-то вдвоем, — цежу, с трудом пихая в рот ломтик рыбы с гриля. — Все остроумные замечания и наблюдения оставь при себе.

Мила тяжело вздыхает, но к моему огромному облегчению больше не заводит разговор на эту тему.

Застолье затягивает до двух ночи.

Пару раз меня тянет посмотреть в окна Зайца, но я понимаю, что сейчас это уже не имеет смысла. Она же, блядь, упрямая.

Когда отчаливаем, Мила мгновенно перестает кривляться и изображать из себя счастливую жену. Пару раз нервно переключает музыку, но, если честно, я даже не вслушиваюсь, о чем там поют, так что вообще плевать.

— Хотя бы для приличия и из уважения ко всему, что я для нас делаю, мог бы не унижать меня вот так, — все-таки заводит жена. — Выяснять отношения со своей сопливой соской прямо под крышей дома, при всех… Марк, ты правда думаешь, что это вообще не заметно и не понятно?!

Знает же, что я не люблю, когда меня отвлекают от дороги.

Знает — и все равно пиздит.

Я нарочно включаю музыку погромче.

Мила просто ее выключает.

— Ты меня совсем за женщину не считаешь?! — начинает орать чуть ли не в ухо.

Я резко даю по тормозам и машину немного заносит в сторону.

Мила сперва кричит и зачем-то закрывается руками, потом растопыривает пальцы и смотрит веред собой, как будто не верит, что мы ни во что не врезались.

Мне нужна пауза, чтобы успокоится.

Просто выдохнуть от того, что мой мозг изнасиловали дважды — сначала молодая умная стерва, потом не очень молодая и не очень умная истеричка.

И я не уверен, что Мила — главный «плохиш» в этом дуете.

Но в общем по фигу.

Точка поставлена.

— Мил, — с трудом, но все же держу себя в руках, — больше никогда не ори на меня, когда я за рулем. В принципе не важно на какую тему. И всю ту херню, которую ты сказала раньше, тоже больше не повторяй. Это понятно? Я достаточно внятно объясняю, чего от тебя хочу? Твоя драгоценная корона не свалится от такой непосильной ноши?

— Ты просто бесчувственная скотина, — дрожащим голосом бормочет жена.

Когда-то меня все эти спектакли даже трогали.

Пока не понял, что это действительно просто спектакли, попытка спрятать явный косяк за маской несчастной жены.

— Я не услышал ответ, Мил. Ты все поняла? Потому что если нет — домой будешь добираться на попутках. Я твое жужжание на ухо всю дорогу просто не вывезу. Обязательно во что-то въебашимся.

Она на минуту замолкает, потом сквозь зубы великолепно цедит «Да» — и я снова выруливаю на дорогу.