Я немного посасываю его через эту преграду, а потом раскрываю Алису двумя пальцами, притрагиваюсь кончиком языка к тугой плоти, и Заяц судорожно всхлипывает.

Лижу ее жестко и сильно, и когда ее тело начинает дрожать — немного отодвигаюсь, чтобы посмотреть, как набухли ее складки, как предательски податливо раскрылся вход.

Вталкиваю туда язык, трахая ее в жестком темпе, руками подтягиваю бедра к себе на встречу. Алиса ловит ритм, сама насиживается на мой рот и кричит что-то вроде: «Да, да…!»

Сама выгибается, подставляет клитор под мой язык.

Обхватываю его губами, посасываю, сжимаю, щекочу языком.

Она кричит, кончая громко, сильно и прямо мне в рот.

Проглатываю все.

Как, блядь, бухой в хлам.

Пока Алиса дрожит и что-то бессвязно бормочет, пытаясь удержаться на слабеющих ногах, веду языком вверх, то тугого колечка ее задницы.

Заяц тут же напрягается.

Мысленно хмыкаю: ладно, пугливая моя, это будет для какого-то особенного случая.

Просто очерчиваю вход языком и, пока Алиса от испуга не начала брыкаться, переворачиваю ее обратно на спину.

Ложусь сверху, закладываю обе ноги себе на талию, приподнимаю так, чтобы ее жопа приподнялась на моих коленях.

— Ты — идеальный мужик, — заплетающимся языком признается моя взъерошенная Зая.

Осталось только трахнуть ее и не угробить.

Видимо, расслабляться с ней я буду как-нибудь в другой раз, а сейчас нужно просто держать себя в руках, чтобы не порвать — так ее хочу.

На внутренней части ее бедра — отчетливый след моего укуса.

Я провожу по нему тяжелой головой члена.

Алиса сама трогает себя между ног, собирает влагу пальцами и тут же обхватывает ими мой член, растирая по всей длине. На мгновение — совсем короткое — запрокидываю голову, позволяя себе расслабиться от ощущения ее тонких пальцев, которыми она немного сбивчиво натирает мой ствол.

Отодвигаю ее руку, беру себя у основания и провожу головкой члена между влажными складками.

Алиса напрягается.

Приходится буквально пригвоздить ее руки за головой, удерживая силой, чтобы не смела даже пошевелиться.

Толкаюсь бедрами в нее.

Твою мать.

Заяц напрягается, стонет.

Еще раз, медленнее, сдержаннее.

Хотя куда уж сдержаннее, блядь?!

Мы пересекаемся взглядами. В ее зеленых глазах — немного страха, но она, немного подумав и выдохнув, решительно кивает.

Закрываю ее рот своим губами, отдаю свой язык, в который Алиса тут же жадно впивается, посасывая своими искусанными губами.

Еще один толчок, на этот раз сильнее.

Член входит совсем немного, но ее влагалище обхватывает меня очень плотно.

Еще немного, проглатывая крик Алисы и еще сильнее вдавливая ее запястья в податливый матрас.

Маленькая и тугая, как хренова девственница.

И когда засаживаю ей почти по самые яйца, орет точно так же — мне в глотку, пронзительно, надрывно.

Ее стенки сжимают меня, словно хотят на хрен раздавить от злости за причиненную боль.

Выхожу, разрываю наш поцелуй, чтобы посмотреть на Алису.

Ее глаза широко распахнуты, зрачках полностью растеклись по радужке, и на щеках лихорадит розовый румянец.

Я сам еле дышу сквозь стиснутые зубы.

Когда снова вхожу в нее, теперь решительно и жестко, она забрасывает голову, выгибаясь в спине.

От толчка до упора ее грудь подрыгивает.

Выхожу, даю ей выдохнуть.

Вены на шее Алисы натянуты проглоченным криком.

Но она сама тянется навстречу.

И где-то здесь я срываюсь.

Вдалбливаюсь в нее весь, яйцами ударяясь о мокрую промежность.

Накачиваю собой с каждым новым толчком, нещадно вколачивая в кровать ее маленькое худое тело.

Мне нравится, что в ее криках — удовольствие, даже если она кричит очень громко. Кажется, как никогда ни одна женщина до нее.

Отдается сразу вся, хоть трахать ее такую тугую — испытание на прочность.

Я долблю ее так сильно, что спинка кровати ударятся в стенку с выразительным стуком.

Сжимаю губы, когда оргазм подкатывает сначала к затылку, а потом вниз — до копчика.

На последних толчках Алиса вытягивается в моих руках, напрягается, как перетянутая до предела шелковая лента.