– Проходи. – Мы добрались-таки до комнаты с едой.

Шеф включает на кухне свет и галантно пропускает меня вперед. Недолго думая, сажусь за начисто убранный парадный, круглый стол. Стол таких огромных размеров, что за ним могут уместиться человек, порядком, двадцать, не меньше.

– Не сюда. – Произнес шеф, что-то вытаскивая из холодильника.

– Не поняла?

Оглядела стол. Может, личное место шефа за столом заняла?

– Пересядь за другой столик.

Шеф кивнул в сторону, где в углу кухни стоял небольшой, аккуратный столик с тусклым освещением от небольшого настенного светильника. Довольно милый уютный уголок, на две персоны, с двумя стоящими напротив друг другу стульями.

– Тебе намного удобнее будет ужинать за….
– шеф вдруг замолчал, и взглянул на свои ручные часы, - … завтракать, за тем столом. Согласись?

Сравнила два стола: один огромный громоздкий, другой компактный, уютный, с тусклым освещением, что немало важно для меня. В ответ лишь молча пересела за другой столик. А шеф тем временем уже почти накрыл стол, оставались лишь напитки.

«Хм, а у него не плохо получается сервировать столы. Накрыл прям, как первоклассный официант с большим стажем.»

А у самой так и текут слюнки от одного только вида жульена, холодных закусок и самой разнообразной мясной нарезки.

Ох, щас как наемся!

Но этому не суждено бывать. Все мои планы были разрушены, как только шеф сел за столик напротив меня.

Сижу как мышь, тихо хомячу, то и дело чувствую на себе тяжелый, пристальный взгляд шефа.

Он молчит – я молчу. Шеф сидел, расслабленно завалившись на спинку стула, и бесшумно попивал свой крепкий кофе. А я сидела, словно на кактусе, смирно, боясь шевельнуться и вызвать дополнительный к себе интерес. Придирчиво следила за каждым своим движением: не чавкаю ли, не слишком ли громко глотаю, поэтому все мои движения были такими неуверенными и неуклюжими. Но больше всего «масло в огонь» подливали наши с шефом ноги: под столом они то и дело соприкасались из-за нехватки места.

Мне даже показалось, будто пару раз шеф намеренно коснулся до меня своими коленями, заставляя меня еще больше нервничать за столом.

– Люблю женщин с здоровым аппетитом. Любовь к еде, разнообразным блюдам подчеркивает то, что в сексе она способна на раскованные и страстные поступки в постели.

Неожиданно брошенная шефом реплика из «мужской психологии» вызвала во мне такую же неожиданную, сильную кашель. Слова произнесены были, ну прям, совсем не вовремя: я только-только проглотила изумительно-нежный кусочек мясного рулета, как вдруг он пошел «не в то горло».

Теперь же, раскрасневшаяся до красноты лица, я пыталась унять кашель свежевыжатым апельсиновым соком. Что не особо мне удавалось.

– Попей лучше воды. – Шеф протянул мне стакан с чистой водой.

Пару глоточков – и кашля как не было. Уффф.

– Предлагаю пить чай в гостиной. – Шеф встал со стола, сам разлил по чашкам ароматный, свежезаваренный чай и ожидающе встал возле выхода из кухни. – Не бойся, я зову тебя лишь выпить со мною чай. – Сказал напоследок мужчина с ухмылкой на лице и вышел из кухни, уверенный, что я последую за ним.

Как будто у меня есть выбор.

Встала из-за стола и на дрожащих от нарастающего волнения ногах побрела за шефом. Чем ближе мы подходили к гостиной, тем сильнее меня охватывала паника: я в замкнутом помещении, ночью, наедине с опасным, самым обаятельным и сексуальным мужчиной.

Случись что, я же не смогу себя контролировать, поддамся искушению дьявола, и завтра глубоко буду обо всем жалеть.

Эх, что делает безжалостная ночь с разумом человека…..

– Садись ближе к камину. – Вопреки моим мыслям, шеф взял с соседнего кресла плед, и, усадив меня на мягкое, удобное кресло, укрыл им.

Даже самой стало как-то неловко. В мыслях лишь один изврат. Бесстыжая.

– Спасибо. – Еле слышно, хриплым от долгого молчания голосом поблагодарила мужчину за его любезность.

Даже как-то не верится: Станислав Романович так мило ухаживает за мной. Плед, чай…. И здесь очень уютно и тепло…. Век бы так сидела и никуда не уходила.

Сижу молчу. Чай попиваю. Изредка на шефа поглядываю: сидел он рядом, на соседнем кресле, с чашкой чая в руках, не сделав ни одного глотка, о чем-то все думает. Его задумчивое, напряженное лицо освещал лишь тусклый свет от камина, придавая ему некую загадочность и таинственность.

Шум в гостиной создавали лишь горячее полено в камине и старые настенные часы, должно быть, оставленные еще отцом Станислава Романовича.

Эта немного напряженная атмосфера длилась недолго, вскоре шеф заговорил первым:

– Кто твои родители? Они живы?

Неожиданный вопрос шефа ввел меня в небольшой ступор.

– Д-да. Да, конечно. – Крепко сжала в руках уже пустую чашку. – Папа преподаватель истории Средних веков в университете, мама – воспитатель детского сада.

– Я полагаю, они живут в Екатеринбурге?