Улегшись в постель, Инга попыталась заснуть, но волнение не отпускало и выдергивало ее из объятий Морфея всякий раз, как она, казалось, в них вот-вот очутится. Провалилась в сон – глубокий и беспробудный – лишь под утро, и проспала почти до обеда.

Весь день до самого вечера она размышляла, роясь в интернете в поисках хоть каких-то упоминаний знака, похожего на сиреневую букву «Ж». Задалась вопросом, не встречается ли похожий символ в какой-либо мифологии? Просеяла кучу материала по символизму древних культур начиная от майя и заканчивая зулусами и даже древними карелами и самодийскими народами. Но результат оказался нулевым.

Потом подумалось, а не позвонить ли Женьке, чтобы поделиться страшной вестью, но в последний миг остановила себя. Будучи не совсем уверенной в том, что именно ей приснилось, она рисковала предстать в глазах друга полной идиоткой, если позже окажется, что ей приснился обычный сон. Как ни крути, а ни малейшего признака страха, а тем более того сверхинтенсивного ужаса, какой присутствовал в кошмарах у всех прежних жертв сиреневых полосок, она не испытывала.

Вечером, как обычно, поболтала с Алексом, который со свойственной ему сдержанностью и в скупых фразах поведал о том, как провел субботний день с отцом и мачехой в этнографическом музее Скансен в центре Стокгольма, поужинал в японском ресторане, где получил долгожданную возможность полакомиться любимыми суши (он упрямо называл их суси, утверждая, что именно так это слово должно звучать на русском), и завершил день прогулкой по Старому городу.

Инга ждала позднего вечера с тревогой и в то же время с нетерпеливым предвкушением, даже вожделением, с каким дети обычно ждут собственного дня рождения. Сегодняшняя ночь даст ответ на вопрос, который мучал ее с самого утра: обычный сон или смертельный кошмар?

Тьма обрела краски и засветилась пурпуром. Пространство задрожало, как воздух над раскаленным асфальтом, заклубилось, окутало спящее сознание и пропитало его насквозь. Электрические импульсы понеслись от синапса к синапсу; нейронная сеть встрепенулась, тронутая прикосновением иного мира, и восприняла возникший из пурпурного тумана образ.

Сиреневая линия материализовалась в облаке и приблизилась, медленно вращаясь вокруг своей оси, а затем замерла и наклонилась верхним концом вправо. Рядом из клубящегося тумана выделилась еще одна полоска и пересекла первую, наклонившись верхней частью влево. Наконец, прямо за двумя скрещенными полосками проявилась третья, стоящая строго вертикально. Приблизившись, она пересекла точку сочленения наклонных линий, которая стала серединой для всех трех.

Возникший знак засиял фиолетовым, разграничив две вселенные. Свет иного мира оказался настолько ярок, что нейроны, ощутив его прикосновение, содрогнулись и все как один, будто солдаты в строю, перешли в активное состояние.

9

Инга подпрыгнула в постели и выкрикнула что-то невнятное. Сердце колотилось, в горле хрипело и свистело, словно она пробежала несколько кругов на стадионе, холодный пот струился по вискам. Широко раскрытыми глазами она несколько секунд пялилась в темноту, затем, услыхав шорох в углу комнаты, резко повернулась вправо. Нечто едва слышно кралось во тьме, тщетно пытаясь скрыть свое присутствие. На мгновение воцарилась полная тишина, тяжелая и липкая. Из мрака выметнулась тень, кровать содрогнулась, и в тишине прозвучал приглушенный мяв.

– Жоська, твою дивизию… – выдохнула Инга и рухнула обратно в постель. Кошка, не обращая внимания на привычные слуху ругательства, устраивалась в уютный клубочек у самого краешка кровати.

Сердечный ритм постепенно возвращался в норму, дыхание выравнивалось, гулкая дробь в ушах медленно сходила на нет. Инга вытерла кромкой одеяла мокрое от пота лицо, бросила взгляд в окно. Отсветы уличных фонарей пробивались сквозь тонкие гардины на окнах, ложась на стену и потолок янтарными пятнами и косыми вычурными фигурами.

Вот и знак, заключила Инга, поднимаясь с постели и топая в ванную, все как по сценарию: облако и сиреневые полоски в форме буквы «Ж». Теперь уж точно можно констатировать, что это видение не является обычным сном. Настал ее черед. Но черед чего именно? Умереть от инфаркта? Совершить самоубийство жутким, изощренным способом? Минуточку, а с чего бы?..

Попыхивая сигаретой в форточку на кухне, Инга прислушивалась к своим ощущениям. Вспомнила облако, полоски, знак, – и вновь поняла, что не испытывает страха. Учащенное дыхание, ускоренный пульс, потоотделение – да, есть. Присутствуют все признаки выброса адреналина в кровь, но никакого страха, просто волнение. Адреналин есть, а ужаса нет. Нет сейчас, не было и во время сна. Словно бы виделось ей нечто обыденное, привычное, знакомое. Эта странная деталь тревожила не меньше, чем сам факт приснившихся полосок.

Не найдя объяснения собственной реакции, Инга благоразумно решила, что утро вечера мудренее, и отправилась спать.

С самого утра зарядил дождь, не проливной, но и не моросистый. Капли лениво стекали по стеклу, где-то вдали в хмуром низком небе посверкивали молнии, над утонувшем в дожде городом звучали приглушенные раскаты грома. Часы показывали без четверти одиннадцать, а вставать совершенно не хотелось. Зато страшно хотелось есть.