Ну, здесь понятно. Мужчина угрозы, по ее мнению, не представляет для сына. Итак, кто – он? Алексей? Или кто-то еще? Допустим, тот, с кем она на самом деле сюда приехала (и пару месяцев назад, возможно, с ним же приезжала). Или когда она со мной говорила, она все же имела в виду Петра? Ведь он живет в этом подъезде, хоть и не снимает, как я думаю. Но Света могла и не знать таких тонкостей.

Итак, у нас минимум двое мужчин в истории, максимум трое. Надо бы найти этого третьего, если он есть.

– А вы всех жильцов знаете?

– Конечно!

И тут я вспомнила, что она мне это уже говорила в нашу первую встречу.

– Можете припомнить мужчин? Желательно одиноких.

– Ну не стал бы Петенька о них говорить. Хотя… Он сдружился с двумя вахтерами, которые тут экскурсии проводят. Ну как сдружился… Пару раз выходил их рассказы послушать про Ротонду. Задавал какие-то вопросы. Сперва через меня, потом привык к ним и вроде сам уже подходил.

М-да, это хорошо, но они-то здесь не живут. Или живут? На всякий случай я уточнила этот момент.

– Нет, не живут.

– А все-таки кто живет из мужчин?

– Из именно одиноких Василий. Он же старший по дому. И он занимался облагораживанием несколько лет назад. За то, что все непотребства стерли со стен, домофон поставили и экскурсии проводят – это ему спасибо. – Взгляд женщины, как только она заговорила о незнакомом мне Василии, сразу потеплел. Я постеснялась спросить, а она не говорила, есть ли в их с Петей семье мужчина. В случайно оброненной ею реплике значился только муж, вернее его отсутствие.

Я оглядела еще раз кухню. На плите чайник и маленькая кастрюля. В раковине две тарелки и две ложки. Наверно, нет. Был бы – суп варился бы в кастрюльке побольше. Да и тарелок было бы три.

– И всё, больше никого? Что он за человек? Хороший?

– Нет, – одновременно с моими двумя последними вопросами произнесла она. – Ах, да, – тут же улыбнулась она. Лишь бы я не подумала, что «нет» относилось не к первому вопросу. – Он положительный во всех отношениях! Не пьет, не курит.

– Вы сказали «нет»? – вернула я ее к главной теме. Про плохую Свету и хорошего Василия мне слушать надоело. – То есть имеются тут еще одинокие, правильно я вас поняла?

– Да, есть еще новый жилец. Ну такой тоже, – сморщилась она. – Прощелыга какой-то. Лучше бы твоя подруженька с ним связалась, два сапога пара.

– Вы их видели вместе? – обрадовалась я.

– Нет, я имею в виду, характер сразу видно. Лучше бы она с ним, а не… Ой, ну он позже въехал. Месяц где-то назад. – Предваряя мой вопрос, быстро сказала: – Как зовут, не помню. Имя какое-то редкое.

– Ясно. А какая квартира его?

Она опять долго на меня смотрела. Наверно, она из тех людей, кто считает, что видит людей насквозь. Достаточно пристально всмотреться в чье-нибудь лицо – и вуаля, все мысли как на ладони. Я выдержала взгляд. Тогда она молча показала глазами на раковину. Ну да, там стена. Стена, видимо, общая с заинтересовавшей меня квартирой.

– А Василий живет на другой лестнице. Это когда входишь в парадную, в Ротонду сворачиваешь налево, а туда – направо. У нас одна квартира на втором и три на третьем, а там две на втором и одна на третьем.

– Как у вас все сложно, – нахмурилась я. В Ротонде четыре квартиры, но всего в парадной, выходит, семь. Она не среагировала. – Ладно, я пойду, – поднялась я. Хотела из вредности добавить «спасибо за чай», но не стала нарываться. Кто знает. Может, я не последний раз тут в гостях. – А можно мне переговорить с вашим сыном? Я быстро, – тут же добавила я, обуваясь, но Людмила Григорьевна хмуро покачала головой.

– Мальчику приходится несладко, – пояснила она. – Ходят тут… А он потом скучает и мучается. – Она отвернулась и стала смотреть в стену. Понятно. Светка все же влюбила в себя юродивого. Зачем ей это?

– А можно водички попить? – для правдоподобности я потерла шею, мол, в горле такая сухость, сейчас задохнусь, право.

Людмила Григорьевна бросила взгляд на мои обутые ноги и молча вернулась на кухню.

Итак, на меня смотрели две двери. Времени секунд десять-двадцать. Я вспомнила слова «ходила… вынюхивала» и строчки из письма «спрятала за шкафом». Могло это произойти в этой квартире?

Я робко постучалась в первую дверь. Кто-то замычал по ту сторону. Видимо, это Петечка.

Я приоткрыла дверь.

– Можно? – шепнула я, глядя ему в лицо открытым и добрым взором. Петр смотрел на меня точно так же и кивнул. Я крикнула в сторону кухни: – А можно еще таблетку аспирина, пожалуйста?

И, не дожидаясь ответа, вошла в небольшое неубранное помещение. У полированного письменного стола отсутствует один ящик, предметы раскиданы тут и там, все вперемешку: и мятая одежда, и книги, и какие-то мелкие игрушки. То ли просто сувениры, то ли психологический возраст Пети был еще меньше, чем я думала. Красная машинка-кабриолет покоилась на кровати. Кто же тут сувениры хранит? Это же не полка. В общем, ужас, как я могла подумать, что у Светки с ним роман?