– Вот она! – радостно выдохнула я с надеждой, и припустила побыстрее, прикинув, что часа через три-четыре здесь уже начнет темнеть.

– А особенно в лесу, – подумала я уже с некоторым страхом, прекрасно понимая, что если со слов женщины Гордеич лесник, то значит, что живет-то он точно в лесу.

– Вот ведь елки! – ругнула я себя за такую беспечность и что не подумала расспросить у случайной попутчицы все поподробнее. Но, казалось, дорожка сама вела меня куда надо, а ноги несли по ней все вперед и вперед.

Вот и обещанная женщиной деревушка неожиданно быстро промелькнула мимо. Дорожка же все так же, будто играючи, вела меня все дальше, заворачивая все круче и круче, что даже мои ноги стали побаливать от непривычной нагрузки. Но конца этой дорожки видно не было. Вдруг, как по волшебству у меня перед глазами вырос лес, а тропинка все вилась вперед дальше и дальше вглубь леса.

Я остановилась, предчувствуя, что все идет как-то неправильно. Было стойкое ощущение, что все идет слишком уж гладко, а потому вдвойне подозрительно. Но ноги, как чужие, опять понесли меня, как будто я была не в кроссовках, которые одела дома еще утром, а в сапогах-скороходах, не меньше.

И совсем не заметив, как это произошло, я вдруг поняла, что зашла уже в такой дремучий лес, что выбраться самостоятельно вряд ли смогу, от чего мне стало по-настоящему страшно. Сумерки потихоньку опускались и становилось совсем жутко.

– Надо бы повернуть обратно и найти дом на ночлег в деревне, – подумала я, судорожно оглядываясь по сторонам.

Но даже делая усилие, остановиться я почему-то не могла. Ноги независимо от моего желания, вели меня по этой пресловутой дорожке. И тут страх сковал сердце, что я заблужусь в этом лесу и сгину тут на веки вечные.

– А тут и волки могут быть, – вздрогнула я только от одной этой мысли, еле переводя дыхание, стараясь подавить панику.

И вдруг прямо передо мной, среди чащи и сгущающих сумерек, показался за деревьями приземистый прочный домик из бревен, не очень большой, похожий на старую избу колдуна, как их рисуют в книжках, но при этом показавшийся мне почему-то уютным. Он был определенно старым, из темных бревен, поросших мхом, но из окон он так и манил мягким светом, а дорожка вела именно туда.

– Надеюсь, что это и есть домик того самого Гордеича, а то пропаду и поминай как звали, – подумала я, радуясь, что ноги все-таки решили мне подчиниться и свернули аккурат к этой избушке.

И вот, робко стоя на крыльце и немного отдышавшись, я все же решила постучать. Тем более, что вокруг медленно, но верно все погружалось в сумерки, обволакивая и погружая окружавшие деревья в темноту, от чего мне окончательно стало жутко, а воображение как специально рисовало в каждой тени сказочное чудовище, живущее в лесу.

Поэтому выбор между искать дорогу обратно или все-таки постучать был решен однозначно. Страшнее было идти в сгущающую темноту, чем войти внутрь, кто бы там ни жил.

– Добрый вечер! Пустите переночевать! – протянула я как могла жалобно, стуча в дверь. За ней не сразу, но раздалось ворчание.

– Кого там еще принесло? – различила я мужской старческий голос внутри.

Я стояла, замерев, ни жива, ни мертва, затаив дыхание и боясь шелохнуться, сама уже не зная, чего бояться больше.

Через какое-то время дверь все-таки отворилась. Передо мной стоял древний седой старик, с заросшей белой бородой, длинными седыми волосами и в какой-то непонятной одежде, неприветливо на меня глядя, внизу протиснулась собака, слишком уж напоминающая волка. Оба были насторожены, а собака замерла в ногах старика.

– Кто такая? – задал старик вопрос, смотря на меня колючим взглядом.

– Я Мария, Маша, – поправилась я, затем выдохнула, уже мечтая, чтобы он все-таки впустил меня переночевать, а не оставил бы одну в этом лесу, где было уже темно, страшно и холодно в наступающей ночи.

– Какая такая Маруся? – произнес он, еще сильнее нахмурившись.

– Пустите меня, пожалуйста! – взмолилась я, – мне посоветовали к Гордеичу обратиться, а я заблудилась.

Решила уж сознаться честно я, признавая очевидный факт. Старик вдруг недобро вздохнул, даже немного раздраженно.

– Женщина посоветовала? – уточнил он неожиданно.

– Да, – кивнула утвердительно я, удивившись его вопросу.

– И яблочком небось угощала? – спросил он еще менее приветливо.

– Да, а откуда… – выдохнула я, испуганно и ошарашенно одновременно.