— Скоро ты поймёшь, что большей опасности, чем быть изгнанным, и не сыщешь, — голос Сэтмана выдал печаль.

И тут на меня удушливой волной навалилась ужасная мысль. Я даже остановилась, выдернув руку из руки Сэтмана.

— Это получается, что у нас не может быть детей? — чрезмерно импульсивно воскликнула я, уставившись на него, и стала сверлить взглядом, мысленно умоляя: «скажи, что я не права, ну, скажи». Но он молчал. Потом снова взял меня за руку и, глядя в глаза, произнёс:

— Будем надеяться на перемены в нашей жизни. А сейчас надо смириться.

Чуть не разревелась. У нас не может быть детей! Обалдеть! Не слишком ли много плохих известий за один день?

Сэтман дёрнул меня за руку и кивнул вперёд — мол, пошли. Ну что же, если надо, то пошли. Ватными ногами поплелась следом. Выбора особого не было — он продолжал тянуть меня за руку. Что-то сомневалась я, что в ближайшее время наше положение изменится. Так что, о детях придётся забыть? Но я не согласна! Хотя, моего согласия никто и не спрашивал.

— А много в городе таких, как мы? — я уже начала бояться слова «изгои». Раньше я к нему относилась с большей терпимостью.

— Изгои есть не только здесь, но и в каждом городе есть.

Блин, это не ответ!

— Примерно сколько семей? — всё же не удержалась я.

— Семей? — Сэтман тяжело вздохнул. — У простолюдинов не может быть семей. Я тебе об этом тоже говорил.

Ах, ну да, как я забыла? Право первой ночи! И его имеют только мужчины правящих семей. Но они не женятся на простолюдинках, чтобы потом так же, как Сэтман, не слоняться по непрезентабельным районам города. Ладно, задам вопрос по-другому.

— Сколько таких человек в городе?

— Если город небольшой, то сотня, может, две. А здесь, наверняка, больше тысячи.

Ого! Да это огромное количество! Каждое новое известие порождало новые вопросы.

— Если изгоями не рождаются, то откуда их столько?

— Это отбросы общества. Воры, мошенники, бандиты, убийцы. Или же те, кто употреблял магическую россыпь во вред окружающим.

Стоп! Так получается, что все эти люди — преступники? Тогда понятно, почему от них шарахаются, как чёрт от ладана. Но пугало другое — нам придётся жить среди них. В сотый раз пожалела о том, что из-за одной ночи любви мы с ним встряли в такую передрягу. Но имеем то, что имеем. И как выпутаться из всего не понятно.

Глава 20

Вот мы и дома…

День клонился к вечеру, когда отыскали пятьсот сорок восьмую улицу. Как я и думала, она была на отшибе города. Ноги ныли, спина тоже. Хотелось лечь и умереть.

Управляющий кварталом Моллирс, к которому велел нам обратиться главный распорядитель, оказался чрезмерно смуглым мужчиной лет сорока. Его совсем не красили немытые сальные волосы, полный рот полусгнивших зубов, бугристый нос картошкой и недельная щетина на грубом лице. Всё это немыслимое уродство крепилось на короткой шее, под которой простиралось тучное тело тюленя. Короче, не мужчина, а «мечта всех женщин»! Как приснится, так трусами не отмашешься. А потом ещё испуг у бабки будешь выливать, или заикой останешься.

— Ирина и Сэтман Гирсэлд, — представил нас Сэтман.

Ну вот… Мне больше нравилось, когда обо мне говорили «леди Гирсэлд». Но больше услаждать мой слух этим титулом никто не станет. Поняла.

— Да, меня предупредили, — хриплым прерывающимся голосом отозвался Моллирс. — Если согласны платить сто монет в месяц за жильё, то покажу свободную комнату.

— По цене, думаю, сговоримся, — уклончиво ответил Сэтман. Видимо, ночь на улице его не прельщала, потому было всё равно за какую сумму и какую комнату нам выделят. — На данный момент денег нет, но завтра я пойду в каменоломни и со временем расплачусь с вами.

Мне совсем не понравилось, как Моллирс смотрел на меня. Думаю, что Сэтман это тоже заметил, так как в процессе разговора как бы невзначай шагнул вперёд, загородив меня.

— Нет денег? — насупился Моллирс, почесав пухлый живот. — Знаешь, Сэтман Гирсэлд, но это не мои проблемы. Нет денег — нет жилья. Впрочем, если ты подождёшь тут немного, а твоя красотка прогуляется со мной и расплатится, то…

Он не договорил. Сэтман ринулся к нему так быстро, что Моллирс аж вскрикнул от страха, ощутив захват рубашки на груди. Сэтман подволок его к себе за грудки и зашипел прямо в лицо.

— Если ещё раз посмеешь что-то подумать или сказать о моей жене, то изуродую тебя ещё больше, чем тебя изуродовала жизнь. Держись от Ирины подальше. Учти, она — моя жена, а не наложница. И это многое меняет. Ни ты, ни тебе подобные не смогут притронуться к ней. А если ты не оставишь грязные намёки, я убью тебя. Небо свидетель, что рука не дрогнет.

Моллирс часто заморгал и попытался высвободиться. Но другая рука Сэтмана ухватила его за горло и сжала. Моллирс захрипел. Сэтман с силой откинул его и тот повалился на землю.