– Кто это?

– Аиша это я, Энн, - подруга замолкает. Слышно лишь ее дыхание на том конце, - Поговори со мной, пожалуйста.

– Привет Энн.

– Как ты?

– Не очень. Сейчас посещаю психолога. В школу пока ходить не буду, врач советует уменьшить контакты с окружающим миром. Мне снятся кошмары. Каждую ночь. А тебе?

– Нет. Не снятся. Мне так жаль, Аиша, - решаю не говорить, что Адама больше нет. Подруге и так хватает страданий. Как и думала, ситуация на озере повлияла на нее гораздо хуже, чем на меня.

– Я рада, что ты позвонила мне. Действительно.
– в ее голосе нет больше того беззаботного веселья. Он словно не живой, - И мне тоже жаль. Я виновата в том, что случилось.

– Как ты можешь такое говорить? Аиша, виноваты те, кто хотели сделать это с нами, уж никак не ты или я! Слышишь?

– Да. Надеюсь их вину докажут. Пока. Мне нужно идти, - слышу короткие протяжные гудки. Аиша нажала отбой.

Кладу телефон на стол и падаю на кровать. Долгое время разглядываю потолок составляя все, что случилось в одно целое. Вывод один: во всем виноваты друзья Адама из соседнего города. Именно они стали отправной точкой для него, втянули его в свои грязные дела, подсадили на всякую дрянь. Даже в том, что случилось с Лизой виноваты в какой-то мере они, ведь скорее всего, что в момент, когда девушка плакала из-за Адама он был неадекватен. А потом все пошло вообще наперекосяк...

Где-то в четыре раздается стук в дверь. Джон все еще спит, поэтому иду открывать я. На крыльце, в неизменно сером костюме стоит Анжела Прин, социальный работник. Мысленно тяжело вздыхаю, пока губы растягиваются в улыбке и приглашаю зайти в дом. Женщина нахмурена, бегло окидывает меня неприветливым взглядом. Не снимая обуви нагло проходит в гостиную, оставляя влажные следы на полу. За это мне уже хочется ее пнуть, но конечно такого делать не буду.

– Где Джон Уэйн, твой дядюшка?
– спрашивает сухим тоном.

– Спит после работы, - отвечаю.
– Кофе?
– стараюсь быть приветливой, но при взгляде на нее трудно оставаться такой.

– Кофе. И разбуди Джона.

Включаю кофеварку. Пока аппарат сам колдует над кофе иду в спальню дяди.

– Джон. Анжела пришла, как и обещала, - тихонько говорю. Он сразу открывает глаза, как будто и не спал, встает с кровати. Встревоженно смотрит на меня.

– Ее только не хватало, - произносит почти одними губами, - Наверное полиция подала документы о...

– Случае на озере? Да, думаю ты прав.

Джон набрасывает на пижаму халат и идет со мной в гостиную. Пока здоровается с Анжелой я делаю всем кофе, приношу его к дивану и ставлю на маленький столик рядом.

– Я слышала кое-что..., - начинает женщина, - В отношении Энн, - снова разглядывает меня, будто я музейный экспонат, - Шериф Милс сообщил.

– Мы это и не скрываем, - коротко отвечает Джон, - На Энн напали. Сейчас полиция все проверяет. Адвокат делает свое дело.

– Вы же понимаете, что социальная служба обеспокоена этим? Как опекун Энн Вы должны делать все, чтобы оберегать ее. А ее чуть не изнасиловали. А это означает, что Вы ненадлежащим образом выполняете свои обязанности.

После этих слов мне хочется вылить кофе ей прямо на голову.

– Социальную службу волнует, прилагает ли дядя все силы для уход за мной, а их не волнует множество детей страдающих от издевательств в семье? От алкоголизма родителей? Вы лучше ими займитесь. Статистику посмотрите, - резким тоном, - А в том, что произошло не виновата ни я, ни тем более дядя. Я не нарушала комендантского времени для моего возраста. Просто так случилось. Джон здесь ни в чем не виноват.

Джон взглядом мне приказывает замолчать, но не могу. Слова сами вырываются, ведь Анжела неправа. Дядюшка прекрасно выполняет свою работу.

– Послушай меня, юная леди, своим нахальством ты доказываешь то, о чем я и сказала: Джон ненадлежаще воспитывает тебя!
– отрезает, - Пока я пришла проверить вас. Но будь уверена, что если мне не понравится хотя бы что-то, то тебя заберут обратно до твоего совершеннолетия!

Хочу крикнуть ей, что она ненормальная, что я ни за что не вернусь в интернат, но молчу. Кое в чем она права: я должна вести себя идеально, чтобы не вызвать каких-либо подозрений с их стороны.

– Анжела, думаю Энн не имела в виду ничего плохого, - пытается смягчить ситуацию дядюшка, - Просто, как и все подростки она не умеет подбирать слова. Конечно же я не хочу, чтобы ее забрали, она моя племянница, мой остров счастья и надежды в этой жизни.

Женщина при взгляде на Джона становится мягче.

– Ладно, - допив кофе, проходится по дому, осматривая с особой внимательностью мою комнату и на прощание, уже стоя на крыльце говорит, - Я буду следить за событиями с нападением. А дальше комиссия по вопросам несовершеннолетних примет решение, - и пропадает под противным мелким дождиком. Джон закрывает за ней дверь и с облегчением выдыхает, а потом мы вместе истерически смеемся.

– Ну она и отвратительная, эта Анжела, - говорит и идет на кухню, - Таких, как она хочется обходить за десять миль.