Шрифт:
Андрей ее откинул в сторону саблей.
И приставив острие сабли к горлу поверженного француза, произнес:
– Я победил перед лицом людей и Бога. Но мне не нужна твоя жизнь.
После чего повернулся к Царю и отсалютовал ему клинком, замерев в ожидании.
– Победа сотника! – громогласно провозглашает Иоанн Васильевич.
Парень улыбнулся.
Сделал несколько шагов.
Накренился, опершись на клинок сабли.
Пошатнулся.
Рухнул на левое колено.
Продержался так секунду, другую. И хотел было уже упасть, но ему не дали. Ближайшие к нему люди подхватили под руки. И он услышал крик Царя:
– В палаты его несите! К лекарю!
А потом все. Мобилизация спала и организм отключился…
Глава 7
1555 год, 13 августа, Москва
Тишина.
Разве что уже изрядно доставшие мухи жужжали.
Ночь была короткой. Андрей ее даже не заметил. Разве что в кромешной тьме проснулся, оправиться в горшок, чтобы снова заснуть. Рядом была сиделка, которая и помогла.
Сейчас эта уже немолодая женщина тоже была рядом. Присматривала, тихонько сидя в уголке. Парень же делал вид что спит, а сам обдумывал произошедший поединок.
Судебный поединок.
Пользуясь эффектом неожиданности, из-за неготовности француза к бою с незнакомой ему сабельной школой, Андрей мог бы победить быстро. Буквально с первой атаки. Но так поступать было нельзя. Победа не должна выглядеть случайной. Однако и промедление выглядело смертельно опасным.
Рапира – самое смертоносное одноручное клинковое оружие для ближнего боя, рядом с которой сабля – просто бесполезный кусок железа. С ней шутки плохи. Вон, чуть-чуть увлекся в этой демонстративной игре и чуть не «откинул копыта». Спасла только техника, к которой Анри не успел адаптироваться. Да и то – чудом спасла. По грани прошел.
Султан сделал правильный выбор.
Сабельных школ еще не существовало. Из-за чего местные адепты сабельного боя не представляли для Андрея никакой угрозы. Даже запредельно быстрые от природы. Ибо техника – великая вещь. А рапира – уже прославилась. В том числе как лучшее оружие для дуэлей и не только. На войне она активно входила в обиход, находя все большее распространение в европейских армиях.
Кем был Андрей в глазах султана как воин? Просто от природы одаренный парень, который, скорее всего брал в поединках за счет скорости. Как и прочие успешные ценители сабель в те годы. Зачем рисковать с таким и искать еще более быстрого, когда можно ведь воспользоваться проверенным способом?..
Дверь скрипнула.
В помещение кто-то тихо вошел.
– Как он? – спросил женский голос.
– Спит, Государыня.
Андрей от удивления открыл глаза. Появление Царицы было неожиданным.
– Проснулся… – тихо прошептала сиделка.
– Я не спал, – ответил парень, осторожно садясь на постели и морщась от боли. Ибо чуть растревоженная левая рука заболела.
– И давно ты так лежал? – поинтересовалась Анастасия Романовна.
Он ее видел впервые.
Это была женщина невысокого роста с удивительно правильными чертами лица, длинными, густыми темными волосами и удивительно черными глазами. Влажными и внимательными. Чуть припухлые чувственные губы аккуратного рта были единственным ярким пятном на ее лице с бледной, просто мраморно-белоснежной кожей. Отчего в ее внешности прослеживалась какая-то мистическая невероятность.
Фигурой она была не худой, но и толстой. То есть, «округлости» явно прослеживались, но не являлись выдающимися. Из-за чего Царица выглядела достаточно ладной. Хорошо скроенной и верно сшитой.
– Только проснулся, – ответил парень, немного нахмурившись. – Прошу прощения, что встречаю тебя так, Государыня. Что привело тебя сюда?
– Хотела увериться, что ты жив… – с легкой усмешкой произнесла она.
– Жаль, что разочаровал тебя, Государыня.
– Разочаровал?
– Моя смерть от ран после выигранного поединка была бы очень удобной. Меньше хлопот. Впрочем, все в руках Всевышнего. – произнес Андрей. Это был приватный разговор, поэтому присутствие сиделки несколько напрягало. Однако выгнать ее было нельзя. Неприлично оставаться с замужней дамой наедине. Тем более Царицей. Да и не посадили бы за ним присматривать кого попало. Так что парень постарался отрешиться от присутствия прислуги. Благо, что саму Государыню это ничуть не напрягало.
– Твоя правда, все руках Всевышнего, – благосклонно ответила она, прекрасно поняв куда клонит Андрей.
– Как там Анри? Выжил ли?
– Анри?
– Генрих как там его… – махнул рукой парень. – Этот франк, с которым я дрался. Ну, наверное, франк. Так-то под рукой Руа ля Франц много всяких народов. И бретонцы, и бургунды, и прочие. От франков там больше название.
– Жив. Пока жив. Бледный лежит и без сознания.
– Если выживет, то поединки проводить больше не сможет. И было бы недурно взять его на службу.
– Это еще зачем?
– Рапира – тот клинок, которым он дрался, очень опасное оружие. И он в нем сведущ. Если подобрать Государю телохранителей да обучить ей – они станут серьезной помехой на пути злоумышленников.
– Однако ты его победил.
– По воли Всевышнего. И то, только от того, что я знал, с чем столкнулся, а он – нет. С саблей так, как я, никто не управляется. Да и вообще, сабля – это оружие всадника. На земле от нее толку мало. Воины же с рапирами и добрыми бронями – страшная преграда. Только брать в них нужно людей худородных, не связанных ни с какими боярами да князьями. И возобновлять убыль из таких же, не давая потомкам до десятого колена служить ту же службу.