Меня знобит, как при температуре.

Она ничего не сказала мне, продолжила связь с извращенцем. Может он угрожает ей? По ее стонам не было похоже…

— Зачем?

— Скажи мне, кто твой друг и я скажу тебе, кто ты. Хватит набивать себе цену. — мужчина продолжает меня удерживать, несильно, но так, чтобы я не могла вырваться. Я лишь рвано дышу. Трудно прийти в себя после увиденного. Хотела бы вырвать себе глаза, чтобы не прокручивать эти постельные сцены.

— Я не набиваю себе цену, честно. — прижимаюсь спиной к холодной стене. — Секс меня не интересует. Духовная близость на первом месте, я верю в любовь, понимание? Лиза, возможно, влюбилась в Вашего друга, он был у нее первый… у женщин иногда так бывает…

— Ты дура.

— Нет.

— это был не вопрос. — хмыкает он и направляется к лифту, продолжая меня тащить за собой. — Розовые слюни телки, которую никогда нормально не драл мужик. Твоего суккулента самого нужно натягивать, Вы по очереди друг дружку имеете? Сначала он тебя, потом ты его страпоном?

Я благоразумно молчу. Ничего не говорю. Боюсь, если скажу, что Глеб не мой парень, станет только хуже. Прикусываю внутреннюю сторону щеки, чтобы прийти в себя.

— Все равно, это было низко! Секс — интимная вещь, не для глаз посторонних.

Эмир ничего не отвечает, он умеет игнорировать.

— Куда мы направляемся? — спрашиваю, пытаясь одернуть руку, получить хотя бы зернышко информации.

— В номер. Ты переоденешься, оденешь что-нибудь из той лабуды которую носишь постоянно. Сексуально и не вызывающе. А потом будешь танцевать для меня…

— Что?!

Он насиловал меня. Ломал. Теперь хотел, чтобы я унизительно танцевала для него. Ему доставляло удовольствие манипулировать людьми. А еще он считает, что может выбирать за меня, что мне надевать.

— Можешь выпить для храбрости. — он пододвигает свой стакан с виски мне, закуривая и разваливаясь на мягком диване. Рядом с ним сидят все те же парни, рядом с некоторыми из них девушки, резко контрастирующие со мной.

Они в очень дорогих платьях, в босоножках на каблуках. Просто ночные феи. Догадываюсь, что это не их девушки, так — развлечения на одну ночь. Потому что мужчины их откровенно лапают, обходятся неуважительно. Но девушки все равно очень ухоженные, красивые, ноги от ушей. На их фоне я мелкая пигалица с ободранными коленками.

Не хотела сюда ехать, отказывалась напрочь, но после фразы «Иначе выебу», пришлось послушно переодеться и поехать с ним. Что он от меня хотел — было не понятно до сих пор. Очень сложно противостоять человеку, который заводит львёнка вместо котёнка.

— Спасибо, не буду.

— Тогда иди танцуй.

— Хочешь, иди сам танцуй!

— Доставь удовольствие, папочке. Когда ты крутишь жопой. — у меня яйца становятся тяжелее свинца. — он говорит громко, не стесняясь остальных. И я затравленно зыркаю на остальных мужчин, надеясь, что только он говорит по-русски.

— Если у тебя проблемы с яйцами, обратись к врачу. — привыкая к этому человеку, сама не замечаю, что начинаю ходить по тонкому льду, огрызаясь. Но долгая нервозность сменяется пофигизмом. От судьбы не уйдёшь.

Эмиру что-то говорит парень и они все мерзко смеются. То, как все взгляды обращены на меня понимаю — предмет шутки, я. Стискиваю зубы, встаю против воли и залпом выпиваю виски. Горячий напиток обжигает и сразу же туманит мозг, который так и ждал, чтобы ему дали сигнал — отбой! Все притупляется, делая меня более расслабленной.

Хочешь, чтобы яйца налились свинцом? Сейчас они у тебя распухнут!

Мужчина недовольно следит за моими движениями. Он не думал, что я все таки выпью.

Я быстро забегаю в гущу толпы. Хочет танцев? Получит.

Я умею двигаться. Мастер спорта по спортивной гимнастике, пластике мне не занимать. Я специально втискиваюсь в толпу парней, кружу и заигрываю. Так по-блядски, я себя еще никогда не вела, нагло терлась попой, поглаживая грудь, даже пощипывала соски. Вспомнила все уроки тверка, которые успела посетить.

Пусть спустит себе в штаны. Арабский пони.

Во мне просыпается такая жажда жгучего желания хоть как-нибудь насолить этому Эмиру, который считает, что земля вертится вокруг него. Алкоголь туманит. Я не различаю лиц. Прихожу в себя только когда властные руки замедляют мои бёдра и прижимают к внушительному стояку.

Болезненный спазм пробегает по всему телу, чувствую выброс смазки. Возбуждаюсь от этого трения о мои ягодицы и ложбинку. Оборачиваюсь. Лицо мужчины мрачно и искажено, он выведен из себя, на каком-то пределе. Перестаю двигаться, потому что мне больно, пальцы продавливают кожу. А еще боюсь тереться о него, меня пугают пробегающие искры между нашими телами.