— Вот, предательницы.

— А мне кажется, вполне здравомыслящие женщины.

— Я уже все решила.

— Ух, какая решительная. А меня ты спросила, когда решала? Ты, вроде как, и за меня это сделала.

— Тебе так будет лучше.

— Ты уверена?

— Да.

— Ты непробиваема. Я уже не знаю, как тобой разговаривать.

— Вот и не разговаривай.

— Все. — Юра повысил голос. — Выходи за меня замуж.

— Это ты непробиваемый. Говорю в последний раз, отстань от меня.

— В последний?

— Да, в последний.

— Ой, как прекрасно. Наконец-то ты перестанешь нести этот бред.

— А тебе не приходило в голову, что я тебя не люблю?

— Нет. Ты вчера мне раза четыре призналась в любви, пока я тебя уговаривал выйти из машины.

— Я пьяная была и не осознавала что говорила.

— Ладно. Все. Правда, я устал. Мы так можем пререкаться хоть до завтрашнего утра, а толку будет ноль.

Двумя днями ранее.

Юра разговаривал со следователем.

— Послушай, давай завтра.

— Ты так все перерывал, чтобы найти на него хоть что-то, а теперь, имея такие улики, просишь подождать?

— Это личное. Он завтра в ЗАГСе расписывается. Пусть невеста до последнего будет уверена, что выйдет замуж.

— Мстишь девушке?

— Не совсем. Пускай понервничает до последнего.

— Ничего не понял, но пусть будет так.

Юра вышел из кабинета и достал телефон.

— Алло. Маша?

— Да, Юрий Геннадьевич. Я вас слушаю.

— Хочешь почистить карму?

— В каком плане?

— В том самом. Позвони отцу и попроси встретиться.

— Но, я не хочу…

— Тебе и не придется. С ним встречусь я. Он трубки не берет. Может от тебя возьмет.

— Хорошо. Вы тогда меня простите?

— Если твоя мать меня простит, то и тебе будет счастье. Совесть замучила?

— Можно и так сказать.

— То-то же. Глупые поступки к этому и приводят.

Маша, как и обещала, позвонила Сергею и назначила встречу. Тот, конечно же, пришел. Мужчина думал, что через дочь сможет влиять на Алю. Он сильно удивился, увидев Юру.

— Ах, Мария. Подставила родного отца.

— Ты ей отец только на бумаге. Мало присутствовать на зачатии.

— Ну, ты то будешь хорошим папочкой. Кстати, тебе от меня что нужно-то?

— Я хочу больше никогда тебя не видеть. Сделаю вид, что тебя никогда не существовало и все. Ты исчезнешь, как и появился.

Сергей начал смеяться.

— Вот насмешил. Не получится. Я есть. А тебя как раз в нашей жизни быть не должно.

— Я предупредил. Потом вспомнишь, я давал тебе шанс.

Юра не давал шанса. Это предложение было сделано просто ради интереса. Как Сергей себя поведет. Его реакция была более, чем ожидаемой.

— А ты юморист. Слушай, а чисто любопытство. Что ты в Альке то нашел?

— То, что ты просрал.

— Фу, как грубо. Я серьезно. Она и до Машки не огонь была, а после операции.

— Хорошо, я отвечу на твой вопрос. Но, только если и ты мне ответишь.

— Валяй.

— Что за операция? О чем ты постоянно говоришь?

У Юры проскользнула надежда разобраться в ситуации. Явно ноги растут отсюда, вот и нужно все разузнать.

— Ты так и не узнал? Вот Алька молодец. Новому любовнику не рассказала. Но, ты то сам знаешь, что такое скрыть сложно.

— Давай, хватит тянуть резину. Говори уже.

— Странно, что ты сам не заметил. Когда Машка родилась, ей там внутри все вырезали.

— Ты имеешь в виду гистерэктомию?

Сергей немного задумался, но потом кивнул.

— Да. Она самая. Она, как женщина теперь вообще никакая. Странно, что ты ничего не почувствовал. Да и родить никогда больше не сможет. — Мужчина был доволен собой. — Вот так сюрприз, да?

Юра понял в чем причина его проблем с Алей. Она морально была подавлена. Видимо, муж ей внушил комплекс неполноценности. Он слышал, что женщины могут морально страдать после операции, и это будет сказываться на их сексуальной жизни. А там, может, как следствие, и с другими были проблемы.

— Ну, ты и урод.

Вот теперь Юра не был ничьим адвокатом, и ударил по наглой физиономии. У Сергея сзади стоял стул, через который мужчина благополучно кувыркнулся. Тот быстро встал, держа рукой разбитый нос.