— Да брось ты, не дуйся. Ну, подумаешь, Камилла потрепала немного. Она же не со зла.

Я решила не высказывать свое мнение относительно происшедшего.

— Господин Эрнесто. Можно спросить, — рискнула я, пользуясь его хорошим настроением. — Ярко-желтый светлячок — это что?

— А, поисковое заклятие. Тебя им Камилла припугнула? Типа, из-под земли достану? Не бойся, Кнопка, оно только на магов действует.

— А на людей?

— А зачем нам людей искать? — удивился Эрнесто. — Если возникает такая необходимость, то лучше по крови искать. Например, взять ее у ближайшего родственника разыскиваемой особы. Ладно. Кнопка, что-то я устал. Поехали к тебе в гостиницу, а то тут поспать спокойно не дадут.

— Я не буду с вами делить постель, — мрачно, но решительно ответила я.

— Не надо, — зевнул Эрнесто. — Я люблю один спать, чтобы никто одеяло не стаскивал. Пойдем, поищем наш портшез. Завернись получше в это покрывало, еще не хватало, чтобы меня с таким чучелом увидели.

Поверьте мне, или О тайнах

Я входила во двор, где находился мой дом, еле переставляя ноги. На этот раз путешествие на жукачаре меня очень измотало, меня морозило и я чувствовала, что заболела. У подъезда меня поджидал Тарас. Он топтался на месте, греясь; увидев меня, он с радостным криком кинулся на встречу. Мне стало стыдно, ведь его порыв не вызвал у меня никакой радости, а только глухое чувство раздражения.

— Таша! — крикнул он. — Я так рад тебя видеть! Но… где ты была? Почему ты меня не предупредила? Я хочу знать!

— Почему я обязана тебя предупреждать? — сердито спросила я. Мир качался, в глазах вспыхивали разноцветные круги.

— Потому что я — твой жених! — резко ответил он. — Потому что…

Я его не слушала. Жених? Значит, они уже окончательно все решили с моим отцом. Значит, мне совсем скоро придется подчиняться человеку, который даже еще не связав наши судьбы, уже требует от меня отчитываться о каждом шаге!

— Таша! — рявкнул Тарас. — Ты слушаешь меня?

— Нет… — прошептала я, и мир завертелся волчком.

Когда я открыла глаза, то увидела за своим письменным столом Федора. Он конспектировал какую-то книгу, полностью погрузившись в свое занятие. Мне пришлось несколько раз хрипло его окликнуть, прежде чем брат обратил на меня внимание.

— О, Ташка! — обрадовался он. — Я рад, что ты пришла в себя. что? Пить? Вот, настойка из ягод первоснежника. Ничего, что мы твой запас распотрошили?

— Сколько…

— Три дня, — сообщил Федор. — Куратор Лиза тебя лечила. Она интересовалась, где ты так умудрилась застыть, что подхватила воспаление легких. Но мы с Флором ей ничего не сказали.

— Молодцы, — прохрипела я.

— Молчи лучше, — посоветовал брат. — У тебя голос, как у вороны. Мы ходили полы мыть, не волнуйся. Кстати, тебя к проректору вызывают. Мы сказали, что ты больна. Ну, ладно, раз ты пришла в себя, я тебе бульона сейчас дам. Он не воняет, честно… ну, что ты так на меня смотришь? Первый вонял, Флор опять забыл из курицы кишки вынуть. А этот мама варила, он вкусный.

Попив бульона, я снова заснула. А проснувшись, увидела картину, которая показалась мне галлюцинацией из-за высокой температуры. У моей кровати сидела мама и вязала, но не свитер, а носок. Я будто перенеслась в далекое прошлое, на много-много лет назад, когда я, еще крохотной девчонкой, наелась сосулек и заболела. Тогда мама была беременной моими братьями, и ее фигура с невероятно огромным животом, днями и ночами сидела надо мной, обтирая холодной водой и плетя то шарфик, то носки, то латая одежду.

— Мама, — всхлипнула я, все еще не уверенная в том, что мне это не привиделось.

— Да, моя девочка, — сказала мама и погладила меня по голове. — Тебе что-то принести? Теперь все будет хорошо, ты скоро поправишься. Спи.

Так прошло еще несколько дней, и, наконец, болезнь полностью отступила. Я уже могла вставать с постели, хотя чувствовала себя невероятно слабой. Однажды, когда я сидела на кровати, изучая учебник по органической химии, в дверь постучали.

— Доченька, — в комнату заглянула мама. я уже поняла, что она действительно сидела надо мной, изредка чередуясь с братьями. Не смотря на труд ухода за тяжелобольной, мама расцвел. Может быть, Эрнесто был прав, и ей действительно требовалось заботиться о ком-то. А мы, оберегая ее от всех забот после того, как умерла сестричка, только усугубили ситуацию. — К тебе пришли. Причешись.

— Что вы, уважаемая Ворон, не нужно Таше беспокоиться. Я профессионал, я столько больных видел, и при смерти тоже.