Начальница агентства, как только узнала, что мы теперь вместе — достала из верхнего ящика стола огромный блокнот, и быстро так что-то записала. Осталась собой довольна, коварно улыбнулась и предложила расторгнуть договор между мной и Аней.

— Ну в самом деле! — восклицала Светлана Сергеевна. — Вы без пяти минут семья. Должен итак содержать семью. А для Ани я найду другую работу, тоже хорошо оплачиваемую, да еще и такую, что по душе придется.

И ни разу не обманула.

Работу действительно нашла — в хорошей ветеринарной клинике, где был добродушный хозяин старичок, что бредил своей работой много десятков лет.

Ага, я ж специально поехал вместе с Аней, чтобы с коллективом познакомиться, посчитать количество мужских голов, которые могли бы обратить на нее внимание и со спокойной совестью уехал, когда моя дорогая и любимая будущая жена (без этого уже точно никак), была передана в надежные руки женского коллектива. Трех мужчин в возрасте от сорока пяти и выше я за конкурентов не считал.

Анюта быстро влилась в коллектив, хоть и была там всего пару часов в день, зато ее всегда звали на сложные операции, дабы она наблюдала и запоминала. Так сказать — готовили будущее для всех любителей животных.

Аня ответственно отнеслась к такому предложению, много читала, что-то изучала, всегда была внимательная и сосредоточенна. Только дома оставалась той, что могла своей улыбкой растопить любое сердце.

— Знаешь, — приобнял девушку, которая вернулась после очередной лекции, — я уже хочу поменять фамилию в твоем паспорте.

Аня вывернулась из моих объятий, очень хитро улыбнулась, прищурила свои невозможные глаза и выдала:

— А что тебе мешает это сделать?

Я даже дар речи потерял, совсем позабыл, к чему вел этот разговор.

— Ну… ты не даешь своего согласия….

Как-то глупо вышло. Ну Аня! Успела отрастить зубки.

— А ты спрашивал?

И все, шах и мат. Действительно ведь уже давно не спрашивал.

— Спрашиваю! Ты будешь моей женой?

— Вот с этого и надо начинать! — она обвила мою шею руками. Поцеловала в кончик носа и добавила. — Мой ответ — «да». Только прошу — свадьбу максимально тихую и скромную!

— Да хоть на нас пятерых! — подхватила разговор вошедшая мама и крепко нас обняла. — Как же я рада за вас — дети мои!

Конечно, я прекрасно понимал, что пятью людьми просто не обойтись. Ну, с моей стороны людей точно будет немного больше, а вот со стороны Ани? Девушка ни в какую не желала приглашать родителей. Более того, они даже не знали, что их дочь в разводе.

— Неужели все настолько плохо? — мне было от ее рассказа дико. Оказывается, последний раз они общались тогда, когда меня не было. А до этого — полгода назад. И каждый разговор не нес в себе никакой полезной информации, лишь упреки и обвинения. Так в предпоследний разговор родители сообщили Ане, что она плохая дочь, так как не поддерживает их в финансовой плане. И их совершенно не волновало, что сама девушка сидит в декретном и доход ее, мягко говоря, никакой.

Родители считали, что дети должны им помогать равноценно и независимо от достатка и жизненной ситуации. Брат же старший помогал? Так почему не помогает младшая?

Я после этого коротко пояснения смотрел исключительно на Аню, поражаясь… всему. Как она все это время держалась, как не подавала виду, а ведь слова родителей ее сильно ранили.

— И ты прописана в их доме? — кстати, да. Мы живем вместе, и быт делим на двоих, но Анюта пока еще не моя. Пока!

— Да, — вздохнула, смотря при этом в окно.

Я прекрасно был уведомлен, что постоянного места регистрации у нее не было, в наше городе временная прописка, которую приходилось постоянно обновлять, затрачивая на это личное время.

— Нет уж, — немного разозлился, — идем подавать заявление в ЗАГС и как можно скорее расписываемся. Потом и свадьбу сыграем, но сначала полностью вас с Яриком себе заберу! А то что это — ты в одном месте, сын в другом! А вы должны быть тут! В нашем доме!

Я быстро подсуетился и подготовился все нужные документы. Аня, правда, не знала, что Ярик давно прописан у нас. Ее бывшие родственники были вынуждены выписать ребенка из своей квартиры. Ох как орала бывшая Анина свекровь, обещая мне кары, проклиная мою жизнь. Только пришлось напомнить, что ребенку жить со мной. И если мне будет плохо, то скорее эти неудачи коснуться и Ярика.

Я понимал, прекрасно понимал и Любовь Петровну и Андрея Сергеевича, видел их любовь к мальчику, видел много его фотографий по всему дому, игрушки, кроватку. Видел боль в глаза этих людей. Но сделать ничего не мог.

— Мне жаль, что так вышло, — произнес на прощание, — я не против того, чтобы вы общались с Яриком, вот только Аня вас пока простить не может. Вас в первую очередь, — это я произнес, глядя в глаза женщины, что скуксилась и растерялась. Она прекрасно понимала, что была частично во многом замешана, да только понимание пришло слишком поздно. Когда корона величия упала, они успели потерять все.