— Потому что мои родители не смогли бы оплатить удаление шрамов, — почти беззвучно проговорила Лиза.

— Думаю, для первой примерки достаточно, — громогласно заявила Жюстина Викторовна, и девушки из салона засуетились вокруг Астры, помогая ей сойти с постамента.

Утром следующего дня Истомин принимал экзамен у студентов восьмой ступени. Когда все сдали рукописное эссе и аудитория опустела, к Истомину подошла Соня. Её родителям пришлось заплатить штраф за порчу муниципальной собственности, а в личном деле появилась запись о взыскании за несогласованную пропаганду, однако этим всё и кончилось. Исключения, которого многие ожидали, не последовало.

— Э… — Соня мялась, явно желая что-то сказать.

— Да? — спросил Истомин самым официальным тоном, на который был способен, учитывая обстоятельства.

— Я хотела спросить… Как ваша племянница?

— Спасибо, идёт на поправку, — выдал Истомин дежурную фразу, которой отделывался подобных расспросов уже несколько недель.

— Я рада. — Соня смотрела по сторонам, что-то теребя в руках.

— Вы хотели что-то ещё? — Истомин уже собрал вещи, и не смотреть на студентку становилось всё труднее.

— Вы знаете…

— Да?

— Иногда студенты старших курсов устраивают что-то вроде вечеринок, куда зовут кого-то из учителей, — шёпотом выпалила Соня.

— И? — Истомину очень не нравилось направление беседы.

— Вот. — Соня сунула ему в руку какой-то смятый комок и выскочила из аудитории.

Приглашением на «что-то вроде вечеринки» оказался маленький пластиковый листок с отпечатанным адресом, датой и временем. А на обратной стороне листка разместилась «огромная просьба ко всем получившим приглашение, после прочтения его сжечь». Истомин так и поступил, твёрдо намереваясь мероприятие проигнорировать.

Однако его решение пошатнулось уже на следующий день, когда в одном из коридоров Гимназии он случайно подслушал разговор Евы и Тони.

— Ты поедешь? — спрашивала бледная и осунувшаяся Тоня.

— Конечно, — кивнула Ева.

Никто из них присутствия Истомина не заметил — Тоня отрешённо смотрела по сторонам, будто обдумывая что-то. А Ева увлёчённо строчила в коммуникаторе.

— Нельзя такое пропускать, — сказала Ева, не поднимая глаз.

— Что-то грандиозное затевается? — вяло спросила Тоня после небольшой паузы.

— Угу, — кивнула Ева, по-прежнему не отрываясь от экрана коммуникатора. — А ты, что, не собираешься?

— Нет, — сухо ответила Тоня, глядя в сторону. — Мне нужно к врачу.

— А в другое время нельзя сходить? — Ева наконец подняла голову.

— Нельзя.

— Ну и зря. — Ева вернулась к своей переписке. — Даже Несс поедет, а она такие сборища на дух не переносит.

— А с чего она в этот раз пойдёт?

— Не знаю, — пожала плечами Ева. — Кто её разберёт. Может, хочет надрать задницу этой мерзкой пигалице с конской чёлкой. Несс — девчонка мстительная. От неё живым ещё никто не уходил. — И Ева залилась картинным гортанным хохотом, но закашлялась, икнула и вернулась к переписке.

Вечеринка состоялась девятого июня, местом проведения в приглашении значился дом номер одиннадцать литера «Г» по второй линии посёлка «Тополя». Кому принадлежал этот дом, Истомин не знал. Около половины девятого он сошёл на станции и пешком отправился искать место сбора. Он двигался по шоссе, окаймлённому по обеим сторонам зеленеющими тополями. Как-то Истомин слышал, что раньше, ещё до повальной модификации деревьев, тополя разбрасывали всюду пух, вызывающий аллергию. Что это был за пух и как деревья могли его разбрасывать, Истомин не представлял.

Солнце клонилось к закату, тени становились длиннее и причудливее, ветер шуршал молодой листвой, отчего казалось, что деревья искрятся. Дачный сезон ещё не начался, и большинство домов стояли с закрытыми окнами. На заборах и столбах красовались уже знакомые Истомину зелёно-розовые листовки эко-амазонок. Большинство листков уже были потрёпаны ветром, краска потускнела от дождей, но встречались и свежие яркие экземпляры.

Истомин подошёл к одному из столбов, чтобы рассмотреть ближе листовку, призывающую кару небесную на «РусарЪ». Постер явно был отпечатан недавно.

По столбу скользнул яркий луч. Обернувшись, Истомин увидел подъезжающий гибридный мобиль. Поравнявшись с Истоминым, машина остановилась, и из окна выглянул Хуберт Подпорожский.

— Ух ты, и учителя с нами, — весело крикнул он. — Садитесь, подвезём!

Дверь машины открылась, и Истомин забрался внутрь. В салоне, тесно прижавшись друг к другу, сидели Тимур, Валя, Лиза и Арнольд.

— Так, ребятки, а ну потеснимся, — скомандовал Хуберт.

Истомин кое-как втиснулся между Арнольдом и дверцей машины.