Шрифт:
Он прислушался, ловя каждый звук... А что если Клаус Хейнкель где-то здесь, рядом?
Стального цвета глаза Штурма были остры, как скальпели. Его кисть была энергична и значительно более красноречива, нежели голос, которым он произнес:
– Вы хотели меня видеть, герр...
– Линге, князь Малко Линге.
Титул гостя, похоже, не произвел впечатления на бывшего эсэсовца. Как кол, прямой, с безукоризненным пробором, в твидовом пиджаке, он стоял перед Малко, явно удивленный визитом.
– Вероятно, у нас есть общие знакомые?
Малко понял, что дон Федерико его прощупывал, желая донять, к какой категории посетителей отнести визитера. Только знание гостем немецкого языка удерживало хозяина дома от того, чтобы приказать его выпроводить. Для Малко наступил момент, так сказать, бросаться в воду.
– В некотором смысле – да, – ответил он. – Я ищу следы некоего Джима Дугласа. В последний раз его видели здесь. И мне подумалось, может, вы располагаете сведениями о его дальнейшей судьбе.
Немец остался холоден, как мрамор. Но его нижняя губа непроизвольно напряглась. Голос Штурма стал ледяным.
– Кто вы?
Малко скромно улыбнулся.
– По поручению одной официальной службы американского посольства я ищу пропавшего гражданина Америки.
– Какой службы?
– Той, которой руководит Джек Кэмбелл.
– Вы не американец, – пролаял дон Федерико Штурм. – А я не знаю никакого Джека Кэмбелла.
– Позвоните в посольство, если сомневаетесь в моих полномочиях, – продолжал Малко. – Но мне бы хотелось, чтобы вы сказали что-нибудь по поводу Джима Дугласа.
Они стояли друг против друга посреди комнаты.
Немец смерил Малко глазами.
– Кто вам наговорил этого вздора?
– Таксист, что привез меня сюда, – ответил Малко. – Тот самый, что доставил к вам Дугласа.
– И увез обратно, – оборвал гостя Штурм. – Я не захотел иметь дело с этим агитатором.
– Значит, он все-таки у вас был?
Дон Федерико повел плечами.
– Да. Но поводу совершенно странной истории... Он мне показался очень экзальтированным, этот молодой человек... даже фанатиком. Я его тут же выставил за дверь.
– И вам не известно, что с ним стало потом?
– Абсолютно.
Малко и Штурм замолчали. Слегка изменив интонацию, немец продолжил:
– Пойдемте, спросим шофера... он подтвердит.
Они вышли. Завидев Малко и дона Федерико, Фридрих вылез из машины и с перепуганным видом заковылял им навстречу. Не дойдя двух шагов, вытянулся по стойке «смирно».
– Я уже объяснял этому господину, – запричитал он плаксивым голосом, – что...
– Да, да! – прервал его Штурм. – Это просто смешно.
– Йя, йя, – по-немецки стал поддакивать старик. – Это смешно...
Он начал нервно переминаться с ноги на ногу и вдруг обратился к Малко с просьбой:
– Вы мне разрешите съездить в полицейский участок в Уарину? Боюсь, из-за этой индианки у меня будут большие неприятности на обратном пути...
И, повернувшись к дону Федерико, принялся торопливо объяснять, что с ним произошло на шоссе.
Тот расцвел в добродушной улыбке.
– Замечательная идея, – одобрил он. – Поезжай, мой славный Фридрих. А я им позвоню и попрошу быть к тебе снисходительнее. К тому же у меня будет повод пригласить гостя отведать нашего скромного «чучарона» [5] .
5
Свинина с кукурузой. (Прим. авт.)
Жестокость исчезла из голубых глаз дона Федерико И Малко пока не понимал причины этого изменения Фридрих быстро сел в «Импалу» и погнал ее так, будто за ним гналось все гестапо сразу. Дон Федерико произнес с добрейшей улыбкой на лице:
– Бедняга... настрадался во время войны. Да и сейчас ему приходится туго...
Цинизм Штурма заслуживал золотой медали: встреться ему Фридрих тридцать лет назад, он пустил бы его на мыло...
– Пойдемте. Я представлю вас Кантуте, моей ламе, – сказал немец.
Они подошли к загону. Вышел «чуло», и дон Федерико крикнул ему, что сеньор иностранец останется обедать. Несколько минут Малко наблюдал, как хозяин дома перебирал в пальцах шелковистую шерсть викуньи. Затем он направились в столовую. Дон Федерико вежливо пропустил гостя вперед. Малко увидел накрытый стол и вздрогнул: на нем стояло четыре прибора.
Он быстро обернулся и успел уловить на лице немца выражение крайнего раздражения.
– Нас четверо?
Дон Федерико заставил себя улыбнуться: