Шрифт:
— Пепси? — спросил я его.
— Угу, — сдался ниндзя.
— А почему она?
— А ты видел её сиськи?
— Ну да, видел! Зачётные! Но у некоторых Космодесантниц и побольше есть!
— Дело не в размере!
— Да ладно! А в чём?
— Она какая-то не такая, как все!
— Что? Не дает? — улыбнулся я.
— Нет, не дает!
Улыбка разошлась у меня до ушей.
— Ты, знать, неверно, братец, просишь!
Алекс тоже улыбнулся и продолжил.
— Постой, ведь ты меня не бросишь? На целый вечер одного?
— Не ссы! Добьёмся своего! — закончил я известные строки, и мы оба заржали.
— Походу, я встрял, друг мой! — грустно кивнул головой Алекс.
— А в чем это выражается, глубокоуважаемый? — я сложил руки в замок, вытянул ноги и изобразил заботливого психотерапевта.
Алекс улыбнулся еще раз и решил подыграть.
— Вы знаете, доктор, мне перестало нравиться спасть с другими женщинами!
— Дрочите? — сурово уточнил я.
— Нет! — сокрушенно покачал ниндзя. — И это бросил!
— А как же вы справляетесь с сексуальным возбуждением?
— Сублимирую в ненависть к врагу! Вот, после последнего боя с Фараонами немного попустило, но чую, что скоро нужно будет опять кого-то прибить!
— Тяжелый случай, батенька! — покачал головой я. — А что она?
— Да вот! — он ткнул пальцем в синяк.
— А чем же это она тебя? — зная новую структуру новой кожи нового Тела, которое та же Профессор Пепси ему и подогнала, я удивился. Его не любым ножом теперь проткнуть можно!
— Стеллаж на меня уронила!
— Как это?
— Ну я ухаживал… И, несколько увлекся! — Алекс смутился. — Но ты не думай, я просто поцеловать её хотел!
— Мда… Прямо обострение сезонное какое-то! Не Флот, а… блин, я даже слов таких не знаю, чтобы приличных!
— Ты о чём, вообще? — навострил уши друг.
— Ну, вон Пятачиха на сносях, а я без понятия что там Вжухам на рождение первенцев дарят, Клоун опять же с Гадюкой мне весь мозг прополоскал и печень посадил! Ты, теперь со своей Профессором Сиськи… то есть, Пепси, сорян! Я чувствую себя директором Брачного агенства, а не Командиром Воинского Подразделения! А так хочется сказать: Женитесь — топитесь — море рядом!
— Какое море? — спросил слишком-серьёзный-сегодня-друг, но потом вспомнил. — А, ты об этом фильме! Так что посоветуешь?
— А ты цветы ей уже дарил?
— Эмм… Нет!
— Я так и знал! А как же романтика?
— Да где я цветы возьму-то?
— Странный вопрос! У Розика!
— Так у него они наркотические!
— И чё?
— Я её не трахнуть хочу, а… — почти перешёл на крик друг, но запнулся.
— Жениться? Гы-гы… — поддел его я.
— А если так, то что? — с вызовом спросил ниндзя.
— Да ничо! — я примиряюще поднял руки. — Совет вам да Любовь! И если шафером не возьмешь, то я сильно обижусь! И, сука, мальчишник в этот раз, чур я организовываю!
— Ты не умеешь! — автоматически буркнул друг.
— Ничо! Я Хмурого привлеку!
— Я, тогда, не приду! На свой мальчишник, да!
— Блин, ты её поцеловать не можешь! А мы тут о свадьбе говорим!
— Это да! — загрустил друг.
— Ладно, я что-нибудь придумаю!
— Ты? — заржал Алекс. — Который тупил два года, в то время пока перед тобой Овечка жопкой крутила? Му-ха-ха!
— Ну, и ходи тогда… Сублимируй! — обиделся я.
— Ладно! Беру свои слова обратно! — отсмеялся Алекс. — Любая помощь лишней не будет!
— Договорились! — пожал я ему руку. — Ну всё, давай, мне еще супружеский долг исполнять!
— Как-то ты без энтузиазма это сказал, не? — Алекс тоже пожал мне руку, но придержал её, ожидая ответа.
Я вздохнул.
— Дети!
— Чего?
— Ну, цветы жизни!
— Овечка хочет детей?
— Ну да!
— А ты!
— И я! Но, потом! Голактека опасносте! Этот жестокий мир не готов для моего потомства!
— Не, тут я согласен! Мир точно не готов к еще одному или двум таким отморозкам, но при чем тут война? Нам не помешает подкрепление!
— И ты, Брут? — грустно осведомился я.
Алекс заржал.
— Ладно бывай! А мне еще к Розику нужно! Пусть экскурсию проведет по своему шаманскому саду, ботаник хренов!
Глава 10
В систему Х214СА21 мы прибыли через три дня. Мертвый Мир, который нас интересовал, носил раньше имя «Бастилия». Планета эта использовалась как научно-технический Мир и даже до прихода Вселенной-13 условия на ней были, мягко говоря, так себе. Расположенная далеко от своей звезды температуры на ней достигали серьезных минусов, хотя атмосфера была пригодна для дыхания, а подо льдом океанов существовала какая-то жизнь.