На другом рисунке был изображен круглый лабиринт, закручивающийся спиралью. В центре спирали была волнистая капля с глазами в форме полумесяца и щупальцами. Это было карикатурно и грубо, как рисунок из детского альбома для рисования, но и тревожно. Глаза, казалось, смотрели на нас. Под изображением было нацарапано:

ОН ЖДЕТ В САМОМ СЕРДЦЕ ЛАБИРИНТА!

– Что, черт возьми, это значит?
– спросил Даки.
– Что за лабиринт?

– Это головоломка, - объяснил я.

– Может быть, они увлекались "Pac-Man" и прочим дерьмом, - пошутил Таз, но его улыбка померкла, и в его голосе не было смеха.

Хуан поколебался, затем протянул руку и коснулся граффити. Кончики его пальцев покраснели. Он понюхал их.

– Это кровь, - прошипел он.
– Свежая гребаная кровь!
– c выражением отвращения на лице он вытер пальцы о штаны.

– Это плохо, - прошептал Даки.
– Это действительно чертовски плохо. Может, нам просто стоит уйти, a?

– Чувак, к черту это!
– Таз ударил его по плечу.
– Ты испугался, чувак?

– Черт возьми, да, я боюсь! Ты тоже, ублюдок!

– Я не боюсь, сука! Я ничего не боюсь. Я готов замочить этих ублюдков.

– Вы оба, заткнитесь, - сказал я. – А не то выдадите нас.

Таз нахмурился, но промолчал. Даки заткнулся.

Я поднял мокрую книгу. На обложке было что-то вроде арабской надписи. Я открыл ее, но страницы были похожи на комочки творога. Я уронил книгу. Мои пальцы стали жирными.

Даки заметил мой дискомфорт.

– На этой книге не было дерьма с белым пушком, не так ли?

– Нет, - сказал я.
– Просто на ощупь отвратительная. Маслянистая.

Хуан подкрался к открытой двери. Мы на цыпочках последовали за ним. Коридор был пуст и освещен еще большим количеством свисающих светящихся палочек. Воздух был вонючим, поэтому я дышал через рот. На полу валялись гнилая еда и другие отбросы. Куча кала, по которой ползали мухи. Пустые пивные банки и винные бутылки. Заплесневелый порножурнал. Увядшая головка салата, покрытая личинками. Несколько использованных презервативов. Отрубленная человеческая рука, тоже кишащая личинками. Глазное яблоко, к которому все еще была прикреплена прядь хряща или мышцы. Мы с Даки оба отпрянули с отвращением, когда увидели это.

Таз пнул круглый предмет носком ботинка. Предмет полетел по полу в мою сторону.

Это было человеческое сердце. По мясу ползали черви.

Я отвернулся, подавившись. К моему горлу подступила желчь.

– Ты в порядке?
– спросил Хуан.

Я кивнул, не в силах произнести ни слова.

Мы дошли до конца коридора, и Хуан указал на закрытую дверь с надписью "Выход". Когда мы приблизились к ней, у меня перехватило дыхание. Я представил себе дюжину Cатанистов в черном на другой стороне, с высоко поднятыми кинжалами, только и ждущих, чтобы прыгнуть на нас.

Таз толкнул дверь дулом пистолета, и петли заскрипели. Хлопья ржавчины и облупившаяся краска осыпали нас сверху. На лестнице было совершенно темно и тихо. Через мгновение мы медленно начали подниматься на крышу, теперь Таз шел впереди. Темнота казалась почти осязаемой, как живое существо, прижимающееся ко мне. Моя дрожащая рука нащупала холодный поручень, и мне захотелось закричать. Я крепче сжал пистолет.

Мы продолжили осторожно подниматься, сначала на один этаж, потом на второй. Теперь мы отчетливо слышали пение, потрескивание пламени и испуганные крики пленников.

– Это верхний этаж, - прошептал Хуан мне на ухо.
– Крыша находится по другую сторону двери. Будьте готовы и действуйте быстро. Не подведи нас, Кевин.

Я почувствовал, как он отошел от меня, и у меня началось учащенное дыхание. Я попытался сглотнуть и обнаружил, что не могу. Послышался легкий шорох, когда Хуан и Таз двинулись к двери. Стоя рядом со мной, Даки одними губами произнес:

– Аве Мария.

У меня было время задуматься, действительно ли существует рай, и если да, то будут ли мне там рады.

Затем Таз пинком распахнул дверь, и начался настоящий ад.

– Соседский дозор!
– oн открыл огонь.
– Вы, ублюдки, снижаете стоимость недвижимости! Считайте, что вас выселили!

После этого все произошло очень быстро. Я не знал, чего ожидать. Наверно, я думал, что все будет происходить в замедленной съемке, как в кино. Но этого не произошло. Хуан последовал за Тазом через дверной проем и тоже начал стрелять. Я услышал выстрелы и взрыв, неразборчивые крики и затем снова стрельбу. В ушах у меня звенело, а выстрелы отдавались эхом в груди.