Увидев капитана Хренова, Давид Самуилович поздоровался, и сказав ему; сколько зим, вошел в хату, и двое пришедшие с ним, за ним. Вряд ли можно описать все чувства, нахлынувшие на обоих. Старик Либлинштэйн возненавидел капитана Хуева. Он готов был убить, растерзать его, спросить, за что так обошлась с ним жизнь? Но он понимал, что и капитан был просто винтиком в той системе Советского диктата, который назывался «ПОЛИТИКОЙ».

Капитану Хуеву было жалко этого человека. В его глазах он видел ненависть. Ненависть не только к нему, но и к всей системе Советского режима. В этом Хуев не винил Либлинштэйна. Он знал, что все что произошло с Давидом Самуиловичем, это не что иное, как системная ошибка, которая происходила в тридцатые годы на каждом шагу.

–Я не хотел тогда отправлять Вас в Гулаг. – извиняющиеся сказал капитан, затем признался. – Это был приказ свыше.

–Я понимаю. – тихо, с пониманием ответил Давид Самуилович, добавил. – В СССР евреев ни чевствуют.

Хуев тяжело вздохнул, и пробурил:

– Это точно.

–Ну, зачем пришли? – спросил Давид Самуилович, переведя разговор на иную тему. – Я вчера шифровку получил, – сказал он. – в ней написано, что надо обеспечить Вас формой и документными фашистов. – зачем он-он спросил. – Что слышно о том, когда кончится война?

–Не знаю. – ответил сухо капитан. – Слышно, что мы отступаем.

–Черт! – не выдержал старик Либлинштэйн. – Когда же кончится эта ВОЙНА! – не сдержался он, выкрикнув из сердца матюги, и послав куда подальше Гитлера и все его войско вместе взятого, сказал. – Вы уж там дайте им так, чтобы помнили, надолго память осталась.

–Уж это можете быть спокойно. – заверил старика капитан. – Так дадим, что долго помнить будут. – затем он поинтересовался. – Где форма и документы? – затем он добавил. – И транспорт нам сподручней будет, не пешем топот до их штаба, ей-богу.

–Найдем. – ответил старик, и отправился за формой и документами.

А капитан сказал своим спутникам:

–Бедный человек. Его осудили лишь за то, что он еврей.

Рядовой вопросил:

–Разве за это сажают?

–Еще как, – ответил капитан, и с сожалением добавил. – сажают. – ему все еще было тошно. Тошно оттого, что он в ссылку отправил невинного человека лишь из-за того, что у него национальность ни та которая нужна в этой стране. Он, конечно, хотел ему помочь ему, но он не мог этого сделать, так как сделав это, он сам мог бы попасть вместо него в Гулаг. – Я ничего не мог сделать ничего, с сожалением сказал он, и добавил. – Ни за него же мне было на Гулаг ехать.

–Я этому не верю.

–Зря. – ответил капитан. – Вы рядовые молоды, Вам просто повезло что не попали под эту раздачу. – он сделал паузу, затем добавил. – Может быть если бы не война, репрессии до сих пор продолжались.

Тем временем вернулся старик Либлинштэйн. Он принес форму и документы.

–Ну, – сказал он. – вот и Ваша форма.

Трое посмотрели на форму, погоны на ней, и капитан спросил:

–Почему такие погоны – звания, штурман СС – ефрейтор, оберштурмфюрер – старшина, гауптштурмфюрер – капитан и словно с укором спросил. – Вы получше ничего достать не могли?

Старик Либлинштэйн удивленно спросил:

–А эти чем плохи? – затем он добавил. – Я получил соответствующие инструкции из центра, они прислали это.

Капитан посмотрел на своих спутников, сказал:

–Что же, я Вас поздравляю рядовой, – обратился он к Дмитрию Георгиевичу, и словно с усмешкой добавил. – с повышением. – затем он обратился к Лопатину. – А Вас с понижением.

–Не впервой. – бросил тот. – Дело привычное.

Капитан поинтересовался:

–Почему СС?

–Там считают. – сказал Старик Либлинштэйн. – Что люди из СС легче будет внедриться в их штаб – затем он добавил. – бригадефюрер СС Генрих Вайс, ни так прост, его намекни не проведешь. Тот еще фрукт – скотина. Та еще сволочь.

–Откуда такие сведение?

–Из надежного источника оттуда.

Капитан Хренов понял, о ком говорит старик Либлинштэйн. Это тот человек, очевидно, КАПИТАН – это его псевдоним. Капитан Хренов попросил рассказать об этом человеке, но старик Либлинштэйн сказал, что он не знает связного, а информацию он получает старым способом, через заложенный и надежный тайник.

Затем капитан Хренов попросил рассказать хоть что-нибудь о бригадефюрере СС Генрихе Вайсе, и Давид Самуилович сказал:

–Этот человек очень жесток по своей натуре, он никогда и никому не прощает ошибок. Старый вояка, отличившийся еще в первую мировую, и под конец войны, получивший звание Капитана. – он сделал паузу, и продолжил. Когда к власти в германии пришли нацисты, Генрих Вайс примкнул к партии нацистов почти сразу же, и стал одним из явных приверженцам партии нацизма. В тридцать девятом, уже он был в звании полковника, и вошел в Польшу, оккупировав ее. Так началась ВОВ, и восхождение Генриха Вайса. Он подчиняется непосредственно Геббельсу. Он получает приказы лично от него или от его близкого окружения.