– Ну, я даже не знаю, – конечно, я уже знала, что буду на этой вечеринке, а в голове прикидывала, в чем поеду. – Я не особо тащусь по такому виду развлечений.

– Ты то? А посиделки у Софи забыла? Как мы бегали во двор к соседскому парню, чтобы закидать его баню туалетной бумагой?

– Ой. Просто ей этот парень нравится. И он не такой противный.

– Ну да, ну да, – улыбнулась подруга и сощурила свои глазки.

– Ладно, пойду, позвоню папе и переоденусь. Если поможешь собраться – скажу тебе спасибо, – я поднялась с шезлонга, обернулась в полотенце и походкой дивы направилась прямиком через гостиную к себе в комнату. Во всем доме разносился чудесный запах пирога с малиной. Как же я буду скучать по стряпне Клавы. Эта повариха находка для моих вкусовых рецепторов. Каждое её блюдо – это творение самого Энтони Бурдена, самого влиятельного шеф – повара современности. Изыск и гармоничное сочетание ингредиентов, умеренное добавление сахара наполнял мой рот слюной. Я тихо промычала и залетела на кухню с диким желанием стяпать кусок.

– Клава! Это что такое? Торт с малиной? – я прекрасно знала, что это он самый и попыталась отрезать кусок пирога, пока не получила полотенцем по рукам.

– Не трогать! Это на сегодняшние переговоры Джереми! Ох, мамма – миа. Ещё столько всего готовить. Мидии в блю чиз, омар под соусом бешамель, гратен, когда же я всё успею, Лидия! Не стой столбом, подай мне полотенце! – Клава суетилась по кухне и причитала внезапную встречу моего папы, про которую, я, кстати, не знала. Возможно, это поспособствует отмене моих планов. – А ещё родственники запланировали приехать! Мне ещё и им готовить, а они привыкли, что я делаю шедевры! А на шедевры знаешь, сколько времени уходят? Обычные пельмени они не будут!.... – Клава лепетала за свою семью, но я уже не слушала. Не люблю вдаваться в подробности чужой жизни.

Сумев ухватить небольшой кусок, я поднялась к себе в спальню. По подоконнику вальяжно расхаживал Люци. Чёрный мэйкун. Ах, как я мечтала о нем с начальной школы. Огромный котяра весом, как настоящая свинья, только более опрятный и чистоплотный. Мне его подарил Люми и назвал в честь себя. Я ещё долго смеялась, но брат заявил, что кот напоминать мне будет о нем.

Я упала на диван, мягкий матрас впитал моё обмякшее тело после бассейна и я провалилась в мимолётный кайф постельной эйфории. Значит сегодня вечеринка, я привстала и села на край кровати стуча ноготками по журнальному столику. Обратив внимание, как небесный цвет лака подходит под белокаменный стол, я пришла к выводу, что на мне сегодня будут блестеть светлые леггинсы и голубой топик. Конечно же, привезённые из Милана. Успокаивающие цвета не вызывавшие разврата и похоти со стороны мужского пола. А то, как яркое красное наденешь – сразу, как коршуны на мясо. Этого мне не хватало только. Красный цвет – слишком вызывающий, будто меня все обязаны хотеть. Однако каблуки или шлёпанцы? А купальник. Леопардовый, с чёрно-золотой окантовкой или розовый со стрингами. Шкаф валился от вещей, где – то вдалеке плачет большая гардеробная, которая вместо одежды наполнена моими детскими вещами. Выкидывать жалко, но никогда не одену. По этому я всё аккуратно пыталась уместить в шкаф, и для поиска определённой вещи, приходилось всё вываливать на пол.

– Эми! Ты в чем пойдёшь на тусу? – подруга прислонилась к косяку двери поставив, ногу за ногу. Конечно, она, что бы ни надела – всё будет сидеть на её фигуре идеально. А свои ноги сорок первого я умещаю только в кеды с зауженным носом. Метр с кепкой и сорок первый не особо гармоничное сочетание для такой выдающейся девушки, как я. – Эми, приём! – я сдула кучерявую прядку и посмотрела на подругу, та залипала в телефон.

– Да чёрт его знает. Думала надеть своё розовое лёгкое платье на купальник сверху, но возможно будет сарафан. Надо добраться до дома сначала, а потом уже думать и выбирать. А ты чего?

– А я остановилась на топике и леггинсах. Как думаешь? Хотя зря парюсь, там же одни одноклассники будут. Не перед кем хвастать и выпендриваться.

– Там будут выпускники с нашей школы, и соседних тоже. Макс закатит самую дикую вечеринку в жизни города.

– Ого. Это меняет дело, – я подошла к шкафу и вытащила два красным мини платья. Информация о не известных мне парнях сразу прогрело душу. Леггинсы? Что? Кто вообще носит такой сельхоз? Я предоставила Эми выбор. – Какое лучше?

К вечеру, получив одобрение от своего папы, я и Эми красили губы перед зеркалом. Подруга уже успела скататься до дома и принарядиться. Как она и планировала – чёрное обтягивающее платье с большим вырезом и поясом на талии. Светло-розовая помада красиво легла на мои пухлые губы, Лидия в стиле нюд. Ни больше, ни меньше. Эми же подчеркнула красным карандашом контур губ, добавила немного румян и взлохматила волосы. Тигрицы выходят на охоту.

Через пару минут мы уже спускались по лестнице. Из переговорной были слышны недовольные возгласы. Даже через буковую дверь и толстые стены, можно было расслышать несколько грубых выражений его партнёров. Видимо омары не зашли нашим гостям.

– Джереми, у нас контракт.

– В гробу я видел такие контракты, – голос папы был встревожен. Жаль. Не удастся попрощаться.

– Но ты сам его подписал, – прохрипел американский акцент, словно мой дедушка восстал из мёртвых, точно такой же сиплый и скрипучий голос, не родственник ли он мне?!

– Я помню, что я подписывал, почему он сам лично не пришёл ко мне, а прислал шестёрок? Мне надо говорить с главным.

– Джереми Харрис, ты понимаешь, что это не возможно?

– Я платил сверху за помощь по расторжению, вы оба уверяли, что всё будет отлично, а сейчас что?

– А сейчас появились некоторые нюансы.

– Возвращайте всю сумму, что была дана и проваливайте.

– Мы выполнили часть договора, услуги выполнены, денег не будет.

Видимо сорвалась крупная сделка. Подслушивать плохо, хотя было интересно. И не важно, что я не разбираюсь в делах взрослых. Быстрым шагом спустилась по лестнице и добежала до гостиной, крикнула маме громкое прощание:

– Мам, мы ушли. Будем утром! – я надела чёрные шпильки и ещё раз посмотрела в зеркало. Диво дивное. Курносый нос это изюминка моего имиджа, а изящные ключицы подчёркивали мою тонкую натуру и аристократичность. Об этом вечно мне твердили родители. Что я особых кровей и должна нести это бремя всю жизнь.

– Лидия, повернись! – мама подошла ко мне и развернула спиной к себе. От неё пахло парфюмом. Сладко приторным и в то же время освежающим ароматом зелёных яблок. Она покрутилась меня и поправила бретельку. Поцеловав в макушку на прощание, сказала: