– Не тянет меня к ней, понимаешь? – ответил Радомир.

– А к кому тянет? – прошипела Франя. – К Авроре-дуре?

– Ерунду не моли языком своим старым! – повысил тон Радомир.

– Я тебя насквозь вижу! Моя б воля, выгнала бы я взашей эту бритую да пусть бы шла восвояси! Толку от бабы такой все равно никакого: порченая она природой и дети порченые от нее будут!

Радомир молчал, глядя в распахнутые двери, в которых застыла Аврора. Франя обернулась и, побагровев до корней седых волос, тут же отвернулась.

– Франя, госпожа проснулась да есть просит, – произнесла Аврора. – Может, вы кашу ей сварите?

Франя откашлялась.

– Да, конечно сварю.

– Только молока не пожалейте. Она ж у нас не привычная кашу на воде еси… – Аврора засмеялась и подошла к Фране, склоняясь над ней и заглядывая в раскрасневшееся лицо. – Франя, вы чего такая хмурая? Случилось что?

Франя вымученно улыбнулась и покосилась на Радомира. Он не двигался и внимательно наблюдал за происходящим.

– Да, ничего со мной не случилось! Опять ты ерунду какую-то городишь!

Аврора разогнулась и надула губы:

– Зачем же вы меня обижаете! Если говорить не хотите, так и скажите: не лезь Аврора не в свое дело!

– Аврора, не лезь не в свое дело! – ответила Франя. – На вот лучше баночку стеклянную возьми да пописай в нее, – Франя протянула ей одну из пустых банок. – И чтобы сюда принесла наполненную! Все поняла?

– А зачем это? – нахмурилась Аврора.

– Вопросов много задаешь! – шикнула Франя. – Иди, давай, работай! Госпожа твоя, небось, совсем одна осталась, пока ты тут шатаешься!

– Да нет, – улыбнулась Аврора. – С ней Катерина пока сидит.

– Давай, иди отсюда! У Радомира дел невпроворот, а ты его задерживаешь!

Аврора баночку в руках сжала да к двери направилась. И остановившись в проеме дверном к Фране обернулась:

– Франя, скажите, мне штаны мои велики?

– Да, нет, вроде… – пожала плечами Франя. – Я бы сказала, что малы они тебе, Аврора.

– А Радомир говорит, что велики! Говорит, что мне меньший размер нужен, чтобы он на зад мой мог налюбоваться вдоволь!

Радомир закрыл глаза и медленно выдохнул. Открыв их, он понял, что Аврора по-прежнему стоит в дверях и ресницами хлопает, в то время, как Франя его взглядом сверлит, да губы от злости поджимает. Будь Аврора обычной женщиной, Радомир сказал бы, что только что его очень ловко подставили. Но Аврора обычной женщиной не была… И тут Радомир прищурился, внимательно глядя на невинное выражение лица Авроры. Да нет… С дураками всегда так: они как дети, простые и прямолинейные.

– Иди, Аврора, – кивнул Радомир. – Работой займись!

Аврора вышла за дверь и стала ее закрывать. Радомир продолжать внимательно на Аврору смотреть и, когда дверь уже практически закрылась, увидел, как губы Авроры искривляются и превращаются в оскал. Дверь захлопнулась, а перед дверью осталась стоять Франя, которая успела к тому моменту упереть руки в бока.

– Да шутка то была, Франя. Пошутил я неумело.

– Ну и шутки у тебя, Радомир. Гляди, дошутишься!

– Ладно, Франя. Ты иди, работай. И кашу Терре свари.

– Я на воде сварю. Так для живота ее лучше будет.

– Свари на молоке: ей сейчас есть хорошо надо. Да и вообще, по стакану молока ей приноси, чтобы на завтрак, обед и ужин пила его. Ей будет полезно.

– Молоко? А ей от него худо не станет?

– Не станет. Все, иди давай, мне работать нужно.

Франя кивнула и оставила Радомира одного. Правда, ненадолго. Спустя с минуту в кабинет вошла Катька.

– На ужин сегодня в Главный дом придешь? – спросила она.

– Приду.

– Правда, что ли? – улыбнулась Катерина. – Тогда я свой лучший наряд надену, чтобы тебе приятнее смотреть на меня было.

Опять двадцать пять… Достало уже…

– Кать, до меня тут слухи дошли, – игнорируя реплику Катерины, продолжил Радомир, – что не все в общине нашей рады появлению госпожи новой.

– Кто слух пустил такой? – насторожилась Катерина.

– Не могу тебе сказать. Тайна это врачебная.

Катерина прищурилась:

– Скажи, кто язык свой распускает: я ему быстро прыти поубавлю!

– Значит, не знаешь ты, о чем люди говорят, – сделал вывод Радомир.

– Тут и знать нечего, – вздохнула Катька. – Любое недовольство мы быстро пресечем, но и госпоже Терре для этого придется силы приложить.