Главное сейчас для нас определить, что из финансовых активов сейчас будет падать, а что расти и сыграть на этом. Гюль, это твоё.

— Да. Я уже читаю. Есть призывы всех их просто посадить навсегда. Приятно читать такое в Fox News. Вряд ли сбудется, но руку на западе никому из наших богатеев уже никто никогда не подаст. Чревато.

— Мих, я читаю. На Мальдивах сразу у троих наших вся прислуга разом уволилась. Это просто со страху. Подробности такие в мемуарах Прохорова… Меня самого пробивает. Это в какой же стране мы жили…

— Важно то, в какой будем жить, а это сейчас от нас зависит. Не отвлекайтесь.

— Блин, Мих! От нас троих?

— От всех нас. Работаем.

— Я только теперь поняла… Все наши вложения до сих пор приносили только убытки, хоть и не большие. Зато сейчас. Это бомба. Я богата. Богаче папы… Блин! Надо ему позвонить.

— Не надо, Гюль. В Бишкеке раннее утро, а у нас здесь и сейчас масса срочных дел.

— Как? Всё же идеально вложено. Спасибо тебе большое.

— Да, Гюль, но руку нужно постоянно держать на пульсе. Возможны резкие, непредсказуемые действия каких-нибудь не бедных, но быстро беднеющих идиотов. В панику впадают и очень богатые люди. Что-то сейчас можно будет купить за бесценок, что-то продать по заоблачным ценам.

— Этот пульс уж очень неровно уже бьётся. Надо всех девочек привлечь.

— Нет. Это позже. Я даже Тамару видел танцующей!!! Ей больше всех досталось, да и остальные хлебнули включая вас двоих. Праздник для наших сейчас важнее. К тому же он на редкость удался.

— Да уж. Я даже на всякий случай всем презервативы распихала. Так, без слов, но с намёком. Мало ли…

— Это твои вопросы. В общем краем глаза постоянно смотрим в телефоны.

По мере прогулки мы втянулись в процесс, обсуждая по ходу детали, постепенно стало ясно, что экстремально менять что-либо уже поздно, да и так всё неплохо получилось. И мы стали богаче, а главное — враг — беднее.

Вернувшись на праздник, мы даже захватили его финальную часть. Трогательный прощальный тост и милая песня в исполнении той самой девушки, на свадьбе которой мне довелось побывать так недавно и так давно. Сколько же всего изменилось с тех пор…

Спать этой ночью нам всем не довелось.

Утром не совсем свежо выглядевший Пабло повёз нас в Гавану. Лететь через Атлантику долго и перед отлётом всем нужно в игру. Ещё до отъезда наш постоянный водитель, должно быть рассчитывая на похмельный синдром, выбил из меня согласие на использование моего дома на побережье в качестве отеля. Под его незаменимым контролем. После массового заезда сюда американцев, канадцев и даже мексиканцев любое жильё и в цене, и в дефиците. Я за. Поживут чужие люди и, если мы не все следы стёрли, они это исправят. Гюль сменила его, как только мы все расселись и тронулись.

— Мих, новая тема. Думаю, срочная.

— Говори, в чём проблема?

— Ты меня напугал с тем гбэшником, гоблином из местных. Теперь шарахаюсь от каждой тени. Раз мы засветились в Гаване, то и наши в Москве узнали, скорее всего.

— Логично. Опасаться нужно всего и постоянно. Я тебе это твердил со дня первой нашей встречи.

— Да, но тогда опасаться значило предохраняться.

— И это тоже.

— И где нам сейчас можно наедине спокойно поговорить? Это и по игре…

— Лучше было вчера у нас на пляже. Ещё лучше отплыть подальше, как это было на последней коллективной рыбалке.

— Мне ведь только что гукнуло в телефоне. Ты же не предлагаешь отменить отъезд и вернуться обратно?

— При нужде всё и всегда можно поменять. Жизнь у нас такая.

— Может в игре или в моих апартаментах в центре «Терры»? Уже скоро Гавана, подъезжаем.

— Ладно, давай тогда лучше в игре. В принципе друзья покойного Прохорова могут все помещения всех центров погружения держать под контролем. Я бы и сам так сделал. Ты сейчас в Столице?

— Естественно. В квартале художников, возле театра «Мельпомена»

— Тебе в реале трагедий мало?

— Там и комедии ставят, но я же просто дом рядом купила. Он большой и иногда у меня живут многие наши. Валя сейчас, к примеру. С Антоном третьего дня на «Макбета» ходили. Тоска смертная, как и вся классика.

— Зато запоминается и в душе след оставляет.

— Раз на раз не приходится. Всякое бывает. Ты, кстати, не можешь в Императорский театр билет достать?

— Не знаю. Зачем? У меня там ложа.

— Блин. Мог бы и сказать.

— Нет. Долго. Одно перечисление всего того, что у меня есть — это как список кораблей…

— Гомер? Не читала. Завтра там «Лебединое озеро» Петипа, Фокин, Кшесинская, Павлова… Подлинная постановка. Погружение в девятнадцатый век. Театр полон ложи блещут… Даже Император на премьере был. Правда дресс-код. Если платье стоит меньше сотни тысяч червонцев, завернут без слов. Мужикам проще. Дискриминация везде.

— Анна Павлова — это двадцатый, но должно быть интересно. А о встрече в игре поговорим позже, ибо лететь мы будем долго. Время будет.

Глаза!!!

Мимолётный взгляд незнакомца оставил сильнейшее впечатление. Расставшись с Гюль в вестибюле, и торопясь в игру, я быстрым шагом направился к открывшему двери лифту на свой этаж. Там мой индивидуальный номер с капсулой глубокого погружения. Замер и обернулся я по очень странной причине. Мана! Источник! Ощущения, очень похожие на те, что я испытывал на ОСТРОВЕ, и частично, как это ни странно, на то, что чувствовал в доме на холме в ЛА. Источник маны довольно мощный, необычный и совсем рядом. Раньше ни в игре, ни тем более в реале я ничего подобного не испытывал. Едва не споткнувшись на полном ходу, резко остановился и обернулся. По привычной осторожности сделал вид, что свело икроножную. Старик! Но стройный и подтянутый. Седая голова, усы и борода. Морщины настолько глубокие… Солидно и подтянуто выглядевший мужчина в приличном чёрном костюме стоял у одной из дверей, прикладывая к электронному замку свой ключ. Он, очевидно, тоже ощутил нечто необычное и обернулся. Мы встретились глазами. Изумление на его лице напомнило мне о необходимости контролировать эмоции. Впрочем, уже поздно. Моё удивление для него теперь уже не секрет. Маг? Настоящий? Значит я такой не один?? Или это один из выживших сатанистов?