Шрифт:
В этот день я впервые не знал, как мне поступить… Встретиться с Мелиссой, сказать, что я не в обиде, рассказать о своих странных чувствах? Сомневался, что это именно то, что было нужно ей…
А еще больше сомневался в том, что это нужно мне. Ведь быть может, это просто временное увлечение. Не хотел из-за него портить себе жизнь. Потому решил, что мне нужно сначала разобраться в себе… А через месяц, когда Мелиссе стукнет 18, посмотрю… Может я сам не захочу с ней видеться. Я почти уверен, что это наваждение пройдет через пару дней…
«Отстань девочка, ведь ты мне не нужна…
Отстань девочка, нет… Будь рядом всегда!».
Глава 21
Мелисса
— Ну что, это он, да? — уже несколько часов дожидалась отца прямо в прихожей. Минуты-улитки тянулись катастрофически медленно. И как только отец появился дома, я сразу задала ему этот вопрос…
— Дочь… — папа сел на пуфик и снимал ботинки. Он как обычно устал, и я очень сомневаюсь, что ему сейчас хотелось со мной беседовать на рабочие темы. Но от меня так просто не отстанешь, когда мне что-то нужно. — Кто — он?
— Ну как же? Паша Краснов… Неуловимый преступник, за которым вы гоняетесь уже несколько месяцев. Я слышала, ты о нем маме рассказывал… — отец завис, сканируя мое лицо. А потом рассмеялся, да так громко, что у меня зазвенело в ушах. — Танюх, иди сюда! — громко позвал он маму. — Вот уж не думал, что мы расскажем тебе об этом именно так…
— О чем, об этом?! — смотрела то на отца, то на вошедшую в прихожую маму…
— Мелиссушка, там был не Паша Краснов, а… Петя Красный… Тань, ты представляешь, наша дочь решила, что Петя Красный — неуловимый преступник, а самое смешное — ее знакомый… — каждое слово отца сопровождалось смехом. Мать его подхватила, и только я одна не понимала, что тут творится. Я ж на самом деле думала, что Дима, то есть, Паша, — маньяк… И что он решил специально подобраться к детям, чтобы… Ой, чего только не навоображало мое воображение.
— Дочь, подслушивать чужие разговоры нехорошо…
— Но! Если Петя Красный не преступник, то кто тогда?
— Скажем ей? — родители переглянулись, а потом кивнули. — Мелисса, у тебя скоро родится братик или сестричка…
— Что?! — это известие застало меня врасплох. — Но вы же уже старые.
— Ну спасибо, дочь… Мне всего 42, а папе 46…
— Ну, то есть, взрослые слишком. Это… Это… Но почему я сама не заметила… — присмотрелась к маминому животу. Действительно, он как-то подозрительно выпирает. Я думала, мама располнела в последнее время, и ей не мешало бы скинуть несколько лишних килограммов. А оно, оказывается, вот как… Мелисса, наблюдательности тебе, конечно, не занимать.
— Ты не рада? — да уж, Мелисса, ты — само очарование. Твоя реакция на эту новость могла бы заслужено получить звание «худшая реакция года»… Только расстраивать родителей сейчас не хватало…
— Конечно, рада! — хоть я и в шоке от всего происходящего, но блин, новость здоровская. Я всегда мечтала иметь брата или сестру, но не с такой, конечно, разницей в возрасте. Ничего, воспитаем… Так, или это намек, что мне пора съезжать? То есть… Так даже хорошо… Ведь еще год-два я, быть может, поживу с родителями, а потом мне предстоит начать взрослую жизнь. Родителям хоть нескучно будет…
Итак, сложившаяся ситуация — ну просто какой-то анекдот… У мамы задерживались те самые «гости»… Это ж надо было, чтобы папа в шутку назвал, эммм, женскую менструацию вполне себе мужским именем. И надо ж было, чтобы именно об этом я услышала несколько месяцев назад. И надо ж было, чтобы Диму на самом деле звали Пашей Красновым, и почему-то мое подсознание связало два и два…
Стыдно-то как… Надо будет перед ним извиниться. Он ведь еще обязательно появится в университете. Ну я для приличия сама немного подуюсь… Все же, это он первый меня обманул…
Кажется, я ему тоже нравлюсь… Как хорошо, когда все хорошо заканчивается. А в нашем случае, только начинается.
Несколько дней спустя
Только он больше ни разу не появился в нашем университете. Я ежедневно выходила на пробежки, надеясь, что он приедет, чтобы извиниться ну или хотя бы просто поговорить. Но он не приезжал…
Как-то вдруг стало так грустно на душе, так одиноко, будни стали слишком серыми и неинтересными. Я испытывала эмоциональное истощение, не хотелось вообще ничего делать, а поход в университет с раздражающими одноклассниками, теперь уже неприятным Максимом и главное… без Димы, теперь стал какой-то невероятной каторгой. Даже споры с ректором больше не приносили былого удовольствия.
Я не знаю, что со мной творилось в эти дни. Но я знала, что что-то не так. Мне чего-то не хватало, и я не имела ни малейшего понятия, как это исправить.
— Мелиссочка, что с тобой происходит в последнее время? — однажды вечером забеспокоился отец. От моих родителей сложно что-то утаить, они все видят… Но я надеялась, что мои «страдания» останутся незамеченными для посторонних глаз.
— Все нормально, пап…
— Паша так и не звонил? — я несколько раз проморгала. Неужели у меня, действительно, все на лице написано?