– Ничего особенного там нет. Иди отдохни.

Я ушла. Тетя, вздохнув, сказала:

– И что с ней делать? Мама рассказывала, что даже в цирке с ней происходили инциденты со змеями. Обезьяна ладно. Кошки и собаки к ней тоже подходят и липнут, это тоже ладно, но змеи каким боком то? Фи, гадость. Ладно, не будем об этом.

Проходил день за днем, уже и месяц новый начался. Я пришла и сказала:

– Теть Лид, а когда мама приедет?

На три минуты повисла тишина. Тетя, печально посмотрев на меня, вздохнула и сказала:

– Думаю, никогда уже.

Я сказала:

– Да что вы такое говорите-то. Не говорите такую ерунду.

Тетя пробурчала:

– А ты не знаешь этих людей, точнее нелюдей, вот и молчи сиди.

Настал июнь. Неделя прошла практически незаметно. Я, как обычно, встала утром, помогла животных покормить и пошла гулять.

Тетя сказала:

– Ты куда?

Я ответила:

– Да гулять, теть Лид.

Она сказала:

– Куда это гулять? Гуляй где хочешь, только в лес не ходи. Беду себе не ищи. Сегодня в лес опасно ходить.

Я сказала:

– Хорошо, тетя Лида.

И пошла. Дошла до леса, посмотрела на него и, оглянувшись по сторонам, аккуратно вошла в лес, сделав несколько шагов. Погуляла в лесу и, вздохнув, сказала:

– Почему нельзя гулять в лесу? День как день, как и все обычные дни. Ничего такого я в этом не вижу.

Вышла к какому-то небольшому озеру, к реке небольшой. Присела на берегу у камешка и, вздохнув, глядя в отражение в воде, сказала:

– Когда же мама вернется? Несмотря на ее отношение ко мне порой, я, к сожалению, как бы до сих пор ее люблю.

Опять потекли слезы. Опустив руку на берег из камешков, я слегка провела по ним и, вздохнув, вытерла слезы, но они полились еще больше. Я покосилась на берег, там ползла маленькая змейка, она заползла на мою руку и обвилась вокруг нее.

Я, вздохнув, сказала:

– Чего тебе надо, блин. Иди от меня, не до этого мне. Отстань, говорю тебе.

Я убрала руку немного в сторону, стряхнув змейку, но она опять стала двигаться к руке. Прикусив губу, я посмотрела на берег, который омывал ручеек. Там между камешков что-то сверкнуло. Я немного отодвинулась и, хмыкнув, взяла какую-то подвеску, на которой находилось еще какое-то кольцо с рубином. Осматривая со всех сторон диковинную вещь, я кое-как встала и пошла в деревушку.

Прошла мимо тети и зашла в дом, скрывая подвеску в сжатых ладонях. Тетя, покосившись на меня, вздохнула и сказала:

– О боже. Надеюсь, она ничего не нашла.

Я спрятала подвеску с прикрепленным кольцом под подушку и через минуту вошла тетя. Лидия сказала:

– Что там у тебя?

Я ответила:

– Да ничего такого, теть Лид, не волнуйтесь вы так.

Мы поговорили, и она ушла. Подождав минуты две, я вынула подвеску из-под подушки и стала дальше ее рассматривать. Золотой была и цепочка, и сама подвеска. Хм, с каким-то камешком, типа агата или алмаза, но почему-то зеленого цвета и с изображением в виде змеи. Хмыкнув, я кое-как открепила кольцо от цепочки и, посмотрев на него, покосилась на свой палец на руке.

Прошло несколько дней. Утром снова покормила животных с тетей, потом каждый стал заниматься своими делами. К обеду сели за стол. Я сказала:

– Теть Лид, теть Лид, а почему вы говорили мне не ходить в лес двенадцатого июня?

Та, посмотрев на меня, сказала:

– Потому что запрещено это. Лучше всего не ходить, не испытывать судьбу, понимаешь. Когда-то давно существовало одно поверье… В народе этот день называли по-разному, кто «Исааков день», а кто и «Исаакий-змеевик». Люди подмечали, что в этот день можно было обнаружить большое количество змей. Существовало поверье, что на Исаакия змеи вылезали из нор, куда прятались на зиму, и отправлялись на змеиную свадьбу. Делали они это весьма своеобразно – цеплялись хвостами друг к другу. Считалось, что если в этот день змея нападет на человека – быть беде. Змеиный укус в этот день был очень опасен и мало кто из знахарей мог вылечить пострадавшего. Также в этот день не собирали ни грибы, ни ягоды, а если люди замечали на земле какие-то украшения или что-то типа того, их тем более не поднимали. Но если был кто незнающий и кого способна была поглотить жадность к деньгам и всему остальному, те, конечно, поднимали.

– М, понятно, – сказала я.

Отхлебнув несколько ложек из тарелки с супом, я покосилась на тетю, засунула руку в карман и надела кольцо. Просто решила наконец посмотреть, как оно будет смотреться на руке. Тетя покосилась на меня, посмотрела на мою руку, уронила тарелку с рисом и вытаращила глаза. Я посмотрела на нее, усмехнувшись, сняла кольцо и положила в карман.

– Э-э-это у тебя откуда, Викуш? – спросила тетя.

– Откуда-то, не знаю, откуда. В огороде нашла. – Посмотрев на тетю, я скривила губы, сдерживая улыбку, и добавила: – Да нашла, э, в коробочке, дома еще, вот, решила прихватить.

– Ты смотри, осторожнее с подобными шутками. Ох, как ты меня напугала, зараза, – вздохнула тетя.

– А что такое? Где я по-вашему его взяла?

– Да мало ли, – сказала тетя. – В соседней деревне, в километре отсюда, была когда-то молодая девушка. Тоже нашла колечко, и что? Исчезла без следа. Нет, конечно, не сразу, а когда незнакомец явился в края наши. Такой богатый, в костюме и с крутым смартфоном, на машине, кажется, девятки были в то время, или на иномарке какой-то, точно не помню. А то и был это… не парень вовсе.