Шрифт:
– И вы водите сюда своих экскурсантов?
– Нет, слишком близко для дальней прогулки! Мы с ними поднимаемся на окрестные вершины…
Он называл их, одну за другой, указывая пальцем: перевал Анкомбрет, Тур-дю-Лак, Тру-де-л’Эгль, гора Пела… высотой более 3000 метров.
– Она самая высокая?
– Да. Вместе с горой Симе… Еще одна высотой в три тысячи метров.
– И давно вы занимаетесь такой работой?
– Двадцать лет.
– И вам удается жить ею весь год?
– Ну, это не просто, но возможно. В каникулы я иногда работаю для парка, к тому же зимой я вожу своих клиентов по долине. Или везу их за границу…
– За границу?
– Я иногда подрабатываю в туристических агентствах, организующих походы в горы… На Корсике, на Реюньоне, в Австрии, в Шотландии, в Канаде… Или в других странах!
– Супер!
А она была готова поклясться, что он никогда не покидал своей долины!
– А вы? Давно вы стали жандармом?
– Нет, это мое первое назначение. Я была безработной, и мне захотелось найти что-нибудь живенькое, а как раз объявили призыв, и я подала документы… Я не ожидала, что попаду сюда! Хуже всего, что, когда меня вызвали сообщить мое назначение, они сказали: казарма в Кольмаре… И я решила, что остаюсь в Эльзасе! [2]
2
Кольмар – третий по величине и численности населения город в Эльзасе, административный центр департамента Верхний Рейн.
– Простите за нескромность, сколько вам лет?
– Двадцать шесть. А вам?
– Гораздо больше! – со смехом ответил он. – Ровно на пятнадцать лет больше!
Он не выглядел на свой возраст. Пока он готовил завтрак, она наблюдала за ним. Конечно, лицо у него не самое молодое, но это, несомненно, от действия солнца. Довольно высокий, крепкий, широкоплечий, с сильными ногами, он обладал густой шевелюрой, почти такой же черной, как и его глаза.
Его глаза, в глубине которых читалось страдание.
Поглощая легкий завтрак, она восхищалась озером, поверхность которого от порывов ветра покрывалась рябью. Небольшие волны набегали, чтобы умереть у ее ног, а их плеск напоминал метроном, отсчитывавший разом замедлившееся время.
Внезапно раздался пронзительный свист, от которого она даже подскочила.
– Это сурок, я права?
– В точку! – засмеялся проводник. – Вы их когда-нибудь видели?
– Ну да… Девчонкой я всегда ездила в летний лагерь в Савойе!
Но она и сейчас девчонка, подумал Венсан. И, в свою очередь, внимательно оглядел ее. В сущности, она очень даже недурна. Совсем недурна. Высокая, но излишне худая на его вкус; лицо нежное, с тонкими чертами. Волосы средней длины, очень светлые, глаза чистейшей синевы, белая кожа. Хрипловатый голос диссонирует с хрупкой фигурой.
– Если вы выросли в Эльзасе, значит вы должны немного понимать горы?
– Я иногда ездила кататься на лыжах и совершила несколько вылазок в горы с друзьями. Но, по правде сказать…
– Так часто бывает, – подтвердил Лапаз. – В Ницце живет масса людей, ни разу не поднявшихся на вершину, в то время как массив Меркантур находится всего в нескольких десятках километров от них… Зачастую они приезжают сюда, но проводят всю неделю на базе, и этого им хватает. Для них, для большинства, горы сводятся к этому… Арендовать конуру, пару лыж, отлакировать зимний загар и иногда… порвать себе связки!
Она рассмеялась и достала из кармана пачку дешевых сигарет.
– Ах вот почему! – усмехнулся Венсан.
– Что – почему?
– Вам было так тяжело подниматься…
– Тяжело? Нисколько! – ответила она, задетая за живое. – К тому же я курю совсем немного!
– С вашей астмой курить в принципе не рекомендуется…
– Откуда вы узнали, что у меня астма?
– Понял по вашему дыханию…
– Это очень легкие сигареты, – попыталась отбиться она. – Ничего особенно вредного.
Закурив, она, вызывающе глядя на проводника, протянула ему пачку. Тот отрицательно покачал головой.
– Разумеется! Вы же не курите!
– Иногда со мной случается, – признался он. – Но очень редко.
Отойдя на несколько шагов, он растянулся на траве в тени лиственницы, явно заблудившейся на такой высоте, и закрыл глаза.
– Вы собираетесь спать? – удивилась Серван.
– Совершенно верно!.. Впрочем, вы тоже можете.
Не отрывая глаз от пейзажа, напоминавшего почтовую открытку, она медленно докурила сигарету. По небу беспорядочно плыли рваные облака. Убаюканная нежным дыханием ветерка и негромким плеском воды, она легла на траву. Несколько пробудившихся насекомых, почуяв жизнь, зажужжали у нее над ухом. Через несколько минут она закрыла глаза: импровизированная сиеста незаметно усыпила ее; давно уже она не испытывала такой приятной истомы, такого полного расслабления. Она плавала в чистой и прозрачной воде и чувствовала себя на удивление хорошо и спокойно.
Так далеко от всего, так близко от самого главного!
– Эй, просыпайтесь! Вставайте, бригадир! Подъем!
Она почувствовала, как что-то легкое ласково касается ее лица. Серван открыла глаза и увидела Венсана, сидевшего рядом с ней и щекотавшего ей щеку стебельком травинки.
– Я очень долго спала? – взволнованно спросила она.
– Пожалуй, целый час…
– Правда? А я и не заметила.
– Идем дальше?
Они собрали рюкзаки, и Серван начала подниматься по склону, чтобы выйти на тропинку. Но Венсан не трогался с места.