Шрифт:
Супер просто. Я теперь должна страдать из-за Светки.
– Какое решение? Она на ногах уже еле стояла. Сомневаюсь, что она вообще соображать могла, – говорит Артём и морщится. – Не хочу об этом. Закрыли тему.
Я уже хочу согласиться, но, черт возьми, почему я должна молчать?
– Не закрыли. Я не собираюсь отдуваться за чужие поступки. Не веришь мне, завтра позвони ей и спроси, как все было на самом деле. Знаешь, не меня одну ведьма бесит. Светка тоже от нее не в восторге.
– И зачем ей это?
– А ты не догадываешься? Тём, соберись. Все видели, как ведьма вешалась на тебя. Если я не стала вмешиваться, о чем Свете и сказала, то она…
– Значит, тебе и просить даже не пришлось. Просто пожаловалась, и этого хватило.
Открываю и закрываю рот.
– Это какой-то детский сад, – продолжал Артём. – Школьные разборки. Я не понимаю, для чего? Мы же поговорили. Я четко дал понять, что мне плевать на Настю. Зачем надо было ее позорить?
– Ой, ничего с твоей Настей не случилось. Никто ее не позорил. Подумаешь, умыли и платье намочили. С каждым может случиться. Заметь, я ее не трогала. Я, вообще, в стороне была. Но почему-то собаки бегут в мою сторону. Тебе не кажется, что это немного несправедливо?
Мне, например, кажется. Хоть я и не пыталась остановить Светку, это не значит, что я
Артём молчит.
– Теперь ты не будешь со мной разговаривать? – скрещиваю руки на груди, замечая, что мы почти приехали.
– Я разговариваю с тобой. Иначе чем, по-твоему, мы сейчас занимаемся?
– Ты меня обвиняешь, а я защищаюсь. Это не разговор, Артём. Собираясь с тобой в клуб, я не думала, чем закончится этот вечер. Вернее, думала, но о другом. Не так себе все представляла.
– Знаешь, я тоже. Надеялся, что обойдется без происшествий.
– Я ничего не сделала, – рычу сквозь зубы, выходя из машины.
– Да. Ты ничего не сделала, – повторяет за мной. – Давай поднимемся в квартиру. На улице холодно, а у тебя плечи голые. Можешь заболеть.
Если он сейчас же не прекратит разговаривать со мной в таком тоне, то я начну кусаться. Клянусь. Или ударю его. Может, это поможет Артёму начать адекватно мыслить.
– Я с места не сдвинусь, пока мы не поговорим.
Артём молча снимает с себя пиджак и накрывает им мои плечи.
– Влада, я устал.
– А я и не заставляю тебя бетон месить! – рявкаю на него. – Я просто хочу, чтобы ты был на моей стороне. Мне верил.
– Хорошо. Я тебе верю. Все?
– Нет, не все. Мы так же продолжаем ругаться. А я не хочу с тобой ругаться, Козловский. Тем более из-за ведьмы.
– Мы не ругаемся, – качает головой он. – Мы мерзнем, стоя на одном месте. Влада, хватит. Серьезно, давай закончим с этим. Мне еще нужно поработать.
Продолжать словесные дебаты – бессмысленно. И мне не по себе, что мы сейчас разойдемся по разным комнатам.
– Завтра спектакль, – говорю себе под нос, надеясь, что мы сможем поговорить. – Я тебя приглашаю.
– Постараюсь приехать.
44.
– Еще он меня на мотоцикле катал, – продолжает верещать Маринка, рассказывая про парня, с которым она познакомилась в магазине. – Владка, мы и рассвет вместе встречали. Представляешь? Он такой внимательный. Чтобы я не замерзла, плед из дома прихватил. И термос с чаем.
– Ого. Убедила. Он точно не маньяк. Вряд ли маньяк додумался бы с чаем по улице бродить. Но ты все равно про перцовый баллончик не забывай. Хорошо?
– Хватит тебе ворчать, как бабка старая, – шипит в трубку подруга. – Лёша хороший. Я и с мамой его успела познакомиться. А я говорила, что он на гитаре играть умеет?
– Ага. И поет, и пирожки лепит. Марин, а Лёша твой точно реальный человек? Может, ты от скуки завела себе воображаемого друга?
Не то чтобы я не поверила подруге, просто мне надо было немного отвлечься. Треп с Маринкой – это то, что нужно сейчас. По крайней мере, хоть какая-то возможность не думать о Козловском, который свалил из дома, пока я еще спала.
Эх, а я ведь хотела приготовить ему завтрак.
– Реальный он. Могу фотку скинуть.
– Да ладно. Я же шучу. Мариш, рада за тебя.
– И я. Кстати, прости меня.
– За что?
– Ну, пока ты там под боком у Козловского жила, а я одна на даче торчала, пару раз тебя овцой назвала. И не только. Но уже все в прошлом. Я тебя простила. Выдыхай.
Страшно представить, какими еще словами меня Маринка наградила. Но понять подругу можно. В самый разгар лета, когда все наши друзья гуляли до утра, наслаждаясь каждым днем, Марине пришлось торчать в загородном доме, чтобы дать мне возможность испытать себя. Это и есть дружба. А я, получается, эгоистка. Только о себе и думала.