Его невеста Мизаэла, фрейлина королевы, одна из самых красивых девушек королевства, за которой давно вьётся длинный шлейф поклонников. Когда он идёт рядом с Мизой, завистливые взгляды её воздыхателей безусловно тешат его самолюбие. Однако соглашаясь на свадьбу, он не чувствовал никакой влюблённости и отдавал себе отчёт, что выполняет долг перед семьей, перед кланом, перед родом, которому нужны наследники с хорошей родословной. Всего лишь долг, симпатия, эстетическое удовольствие от красоты будущей жены, надежда на дальнейшее спокойное сосуществование после свадьбы, однако никакого ощущения праздника.

А тут вдруг на его пути возникает Кейра, и откуда-то неожиданно появляется это будоражащее щекочущее чувство, будто кровь наполнилась мелкими шипучими пузырьками, и в мыслях постоянно мелькает желание её коснуться! Получается, что он умудрился влюбиться в эту случайно попавшую под руку Хардошу деревенскую девчонку? С чего вдруг? Может, так на него повлияло, что эта девчонка находится под покровительством бога?

Нет, дело явно не в этом.

А ещё эта их потрясающая совместная ночная прогулка по лесу!

Ни о каких ночных прогулках в звериной ипостаси по лесу с его невестой не могло быть и речи, хотя Миза и была рысью, как и Вейго.

Мизаэла показала ему свою звериную ипостась давно и только один раз. Тогда они несколько минут пробежались вместе по парку, и невеста продемонстрировала ему, что вполне контролирует оборот и своего зверя. Все остальные встречи и прогулки были только в человеческом облике.

А вот сегодня ночью Вей ясно чувствовал, что Кейре, как и ему, нравится быть лесным зверем. Он кружил вокруг лисички и, казалось, ощущал то, что воспринимала обострёнными звериными чувствами она. Это единение было потрясающим.

Что происходит?

В голову приходили только эти россказни об истинных парах. Но ведь этого точно не может быть, потому что в истинной паре зверь у обоих должен быть один и тот же! Вей в глубине души понимал, что выбрал из длинного списка невест, предоставленного отцом, именно Мизаэлу в тайной надежде, что она окажется той самой единственной.

Но нет, волшебства не произошло, надежда не оправдалась. Мизе льстило выступать в роли невесты влиятельного и богатого жениха и только. Никакого особого притяжения между ними не случилось.

Совпадение зверя было одним из основных факторов, почему герцог внёс Мизаэлу, наследницу небогатого рода в список невест для своего сына.

Практичный герцог не ставил целью найти истинную пару для своего сына, а просто рассчитывал на то, что в такой паре с большей вероятностью родится рысёнок.

Вейго нравилась его двуликость, а вот его невеста напротив всячески избегала оборачиваться зверем. Она вообще стеснялась того, что она оборотень! Не опасалась и пряталась, а именно стыдилась.

Более того, за время этого проклятого Очищения, когда все оборотни стали изгоями и им пришлось скрывать свою суть, Мизаэла начала завидовать людям.

Вею пришлось смирился с отвращением невесты к звериной сути, о котором он догадался только после помолвки. До официального объявления Мизаэла смогла скрыть и зависть к одному постоянному облику людей, и неприятие собственного зверя, которого ей всё же порой приходилось выпускать.

Оборотень считал, что такое отношение к внутренней рыси ни к чему хорошему не приведёт, собирался после свадьбы нанять жене психолога и смягчить её взгляд на вторую ипостась. Он вообще надеялся, что рождение детей примирит Мизу с её сутью. Рысята ведь такие умилительные. Как их можно не любить!

— Надо что-то с собой делать. Как-то надо прекращать это сумасшествие, — Вей повернулся на другой бок. — Истинные пары бывают только со своим зверем! Значит, это у меня просто блажь.

Да и вообще, существуют ли вообще эти пары на самом деле или это одни домыслы и легенды? Вокруг себя он не видел ни одной.

Однако расставаться с ощущением праздника не хотелось. Соблазнительные картины с Кейрой в главной роли одна за другой вставали перед его внутренним взором.

Вот с ними Вейго и уплыл в сновидения.

Они встали с рассветом. Погода им благоприятствовала. Небольшая дымка скрывала яркое солнце, дождя не было, так что путешественники вполне комфортно и быстро доехали до Грумбеля и вступили на его улицы чуть позже полудня. Мимо замелькали одноэтажные дома, увеличивая этажность и добротность при приближении к центральной площади.

Кейра всю дорогу волновалась, опасаясь сходу в Грумбеле увидеть белесого крысопаука или где-нибудь активное гнездо. Или на ком-нибудь. Та шевелящаяся, шуршащая масса из лапок и хвостов, время от времени выплывающая из памяти, до сих пор заставляла её сжиматься от омерзения.