— Эй, доктор! — позвал он Ханина. — Объясни-ка что за дела? На каком основании ты стал наследником? Мы оба знаем, что такого в принципе не могло быть.

— Я не знаю. — просто ответил Роман.

— Не знаешь?! — язвительно поинтересовался Дима. — Зато я знаю! Из сейфа Лики пропала её печать, а не твоих ли рук это дело?

Роман разозлился. Он схватил Диму за грудки и прижал к стене. — Слышишь ты, — процедил он сквозь зубы. — Мне чужого не надо! И, вообще, может, Лика с самого начала знала, какая ты мразь?! — Ханин отпустил Диму. — Чтобы больше я тебя не видел! Ни в моей больнице, ни в клиники Анжелики! Ясно?

Врач, не оборачиваясь, ушел, оставив Дмитрия в полном недоумении.

***

— Как?! Как это возможно?! — злился Макаров. Мужчина крушил кабинет. Он не мог в это поверить. Выходит, что он зря пошел на убийство. Этот цирк со свадьбой, авария… Всё зря? В одном Макаров был уверен, Лика не могла написать завещание на Ханина. Она его на дух не переносила. Но адвокат сказал, что экспертиза доказала; почерк, подпись и печать принадлежали Климовой.

Завещание было написано от руки, а значит подделать невозможно. Подпись и печать подделать еще можно, если постараться. Но все завещание…

Дима скинул светильник с кресла и сел.

Получается, что Лика сама написала завещание.

«Но как? — задавался он вопросом. — Не с того же света, она его написала?».

***

Лика стояла в кабинете Ханина. Ее свет практически исчез. Она знала, что так и не выйдет из комы, но надежда всё же была.

— Прощай, Ханин… И спасибо за всё.

Она подошла к мужчине и коснулась губами его щетинистой щеки.

— Ты готова? — спросила жнец.

— Значит, всё кончено? И я все-таки умру?

Девочка промолчала. Ее голубые, словно бездонное и холодное небо тоже ничего не выражали.

— Да. — Лика коротко кивнула. — По крайней мере, я успела сделать всё что хотела.

Жнец протянула руку и Климова её взяла. В ту же секунду кабинет Ханина исчез. Вокруг была кромешная тьма и Лика ничего не чувствовала. Было такое ощущение, как будто её не существует.

Глава 6

Было темно. Очень темно. Создавалось впечатление, что вокруг ничего нет и Анжелики самой тоже нет.

Но среди этой черноты, в самой глубине было маленькое пятнышко света. И Климова, не раздумывая, направилась к нему.

Казалось, она шла вечность и думала, что никогда не достигнет этого пятнышка света. Но с каждым сделанным шагом пятно становилось больше. А когда Лика почти дошла, то яркий свет залил все пространство. Она непроизвольно зажмурилась, а когда снова открыла глаза, то не сразу поняла, где находится.

***

Ханин сидел у кровати своей «личной пациентки». Он, как и всегда держал её за руку и разговаривал с Ликой. По крайней мере, он на это надеялся.

— Как же ты это сделала? — тихо спросил Роман. — Как ты умудрилась написать на меня завещание? Дима прав, ты ненавидела меня… Так что бессмыслица какая-то.

Ханин встал. Он собирался поменять капельницу, когда услышал тихий голос: «Где я?».

— Тише, тише… — он подошел к Лике и не дал снять маску. — Ты в больнице. В персональной палате. — Роман тепло улыбнулся. — С возвращением в мир живых.

***

Лика открыла глаза. Она не понимала, где находится и насколько ей позволяла кислородная маска, спросила: — Где я?

Рядом с собой она увидела Романа и заметно успокоилась.

Врач, тепло, улыбнувшись, ответил: — С возвращением в мир живых.

Радости Климовой не было предела. Она хотела снять маску, но он ей не позволил. Ханин стал проводить непонятные ей осмотры и только потом разрешил снять маску.

— Я жива? — тихо спросила она.

— Да. — Роман кивнул.

— Но как? Жнец, — Лика нахмурилась. — Мой свет… Голова болит.

— Тише, тише. Это пройдет. Тебе нужно отдохнуть. Не всё сразу…

Ханин списал слова Климовой на бред. Свет, жнец… Похоже, Лика и правда бредила.

Но только она знала настоящую правду. В которую вряд ли кто поверит.

— Ханин, скажи, ты стал наследником? — Лика знала, что клиника досталась Роману, но всё равно хотела убедиться.

— Да, но… Откуда ты знаешь? Ты же всё это время была здесь.

Лика вяло улыбнулась. — Я же его лично писала, как я могу не знать?

Климова не хотела, чтобы Ханин решил, что она чокнутая. Ведь если рассуждать здравым врачебным умом, то кто поверит в то, что твоя душа бродила по коридорам больницы, пока ты лежала в коме?