Клер ждала Гарри в холле, и вот наконец он спустился — изысканно одетый, готовый к осмотру имения. Он представил Клер Чарльза Соренсона, своего управляющего, который должен был их сопровождать. Девушка была несколько разочарована — значит, они не будут одни, — но проглотила обиду и направилась вместе с Гарри в конюшню.

Она впервые попала сюда при свете дня и изо всех сил старалась не вспоминать ни Тревельяна, ни капитана Бейкера.

Она была удивлена, увидев, в каком образцовом порядке содержится конюшня. Но больше всего ее поразил водопровод, ведь в доме его не было.

Клер была счастлива, когда Гарри подвел ее к небольшой кобылке и сказал, что это ее лошадь. Клер никогда не видела такого красивого животного. Лошадка заржала, уткнувшись в плечо Клер.

— Как она прекрасна, Гарри, действительно прекрасна!

Ему было приятно, что Клер так обрадовалась. Он тоже был счастлив, что она не расторгла их помолвку; ведь и эту лошадь, и четырех других он купил в долг, который придется заплатить после их свадьбы, когда он получит приданое. Гарри купил несколько прекрасных картин, фарфоровых статуэток и очень красивый серебряный подсвечник XV века.

Он помог ей сесть в седло, и они начали осмотр имения. Сначала Клер задавала Гарри вопросы, но он с очаровательной улыбкой переадресовывал их мистеру Соренсону. Клер отметила тактичность Гарри: он не желал подчеркивать происхождение и положение своего служащего.

Они проездили несколько часов, побывали на полях и пастбищах. Клер представляли егерей, арендаторов, сборщиков налогов. Они ехали через леса и сады. И везде жители выходили из домов, предлагали угощение, украшали ее лошадь цветами, так что через несколько часов Клер стала похожа на местную жительницу. Она с удовольствием принимала знаки внимания и радостно смеялась вместе с детишками, выходившими поглазеть на нее и осыпавшими ее лошадь веточками мягкого пурпурного вереска.

Но иногда Клер становилось грустно. Гарри был не в лучшем настроении. Он отказывался от угощения, которое им подносили фермеры, а когда дети вышли ему навстречу с цветами, сказал, чтобы они убирались. Клер пыталась смягчить его суровость. Ее отец не очень любил детей, и она видела, что Гарри такой же.

Клер старалась многого не замечать в имении. Конюшни, в которых содержались лошади Гарри, были роскошными, украшенными мрамором и красным деревом, на медных дощечках выгравированы имена лошадей. А вот дома арендаторов мало чем отличались от жилищ крестьян времен нормандского завоевания.

Конечно, она увидела несколько хороших домов. Клер обрадовалась шиферным крышам вместо соломенных, добротным печкам, которые топились не углем, а торфом. Но, разговаривая с арендаторами, Клер многого не понимала. Например, она спрашивала их, что они делают с землей, которую арендуют у Гарри. У ее деда было несколько ферм, которые давали очень неплохой доход. Здесь же она видела пустующие земли, ржавеющие плуги, но не видела, чтобы кто-нибудь работал.

Она спросила Гарри и получила странный ответ: те, кто жили в хороших домах, оказывается, любили животных. Она не могла понять, какое отношение это имеет к возделыванию земли.

Странно обстояло дело и с лесом. Клер знала, что лес требует повседневной заботы. Если ты срубил дерево, посади новое. Ведь деревья растут так долго. Здесь же она видела леса, которые как будто начали вырубать лет двадцать назад и с тех пор не трогали вообще; все заросло мелколесьем. И везде заросли ягодных кустарников.

В ответ на ее вопрос мистер Соренсон сказал, что подлесок и низкие кустики — хорошее убежище для лис и куропаток. Клер призналась, что не знает, как используют в хозяйстве этих животных.

Гарри посмотрел на нее, как на сумасшедшую.

— Лисы и куропатки — для охоты. Мы не продаем их. Клер поняла, что у Гарри своя логика. Она видела охоту на лис и хорошо знала, что англичане любят охотиться на все, что летает и бегает. Но она никогда не думала, что сельскохозяйственные угодья можно губить из-за охоты.

Утро уже подходило к концу, когда они вернулись. Уставший и раздраженный Гарри пошел завтракать, а Клер отправилась к себе, чтобы переодеться. Она не обращала внимания на ворчание ужасной мисс Роджерс, твердо верившей в порядок, а Клер его постоянно нарушала.

— Уйдите, оставьте меня в покое, — приказала ей Клер. Она повернулась и так посмотрела на служанку, что той ничего другого не оставалось, как уйти.

Клер сидела полуодетая у туалетного столика и смотрела на себя в зеркало. Она все-таки многого не понимала в жизни своего будущего мужа. И не очень хорошо разбиралась в психологии шотландцев.

Она видела голодающих, а поля, которые могли давать хороший урожай, не обрабатывались. Лес тоже не использовался должным образом. Даже ягоды, которые можно было бы продавать, гнили на корню. Клер видела, что лошади живут в лучших условиях, чем люди.