–Конечно, нет! – воскликнула я, – мы должны замять этот неприятный инцидент, а не выносить его на публичное обозрение, или вы всерьез полагаете, что мне следует зафиксировать побои и заставить полицейских привлечь Дарена к ответственности? Ну уж нет, миссис Торнтон, пусть лучше Дарен протрезвеет и сам поймет, что натворил. Я не Эзри Грант, чтобы устраивать показательную порку, всё, что вчера произошло, останется в стенах Олдридж-Холла.

–Но тогда хотя бы оштрафуйте секьюрити! – посоветовала экономка, – охрана катастрофически не справилась со своей работой, где это видано, чтобы на хозяйку дома безнаказанно нападали в собственной гостиной? Сэр Дарен был абсолютно неуправляем, что если бы он причинил вам более тяжелые повреждения?

–Но не причинил же, – машинально коснулась пострадавшего уха я, – к чему теперь об этом говорить? Вы же понимаете, это был жест отчаяния, Дарен увидел на мне украшения своей бабушки и окончательно потерял контроль. Я ведь не зря отказывалась надевать гарнитур, это всё равно, что я бы плюнула детям Рода в лицо. Не удивительно, что у Дарена сдали нервы.

–Вы очень добры, миледи, порой даже чересчур, – заметила миссис Торнтон, – давайте я подам вам зеркало… Вот, смотрите, у вас остался след на шее, а ухо будет заживать еще несколько недель.

–Ну и черт с ним, – легкомысленно отмахнулась я, – это сущая мелочь по сравнению с тем, что всё закончилось, и я практически свободна. У меня имеются кое-какие незавершенные дела в Лондоне, но я рассчитываю разобраться с ними в течение пары дней.

–Значит, вы и вправду собираетесь уехать? – разочарованно уточнила экономка, и я внезапно поймала себя на мысли, что совсем недавно каждый наш разговор неминуемо выливался в беспощадную словесную перепалку, а сейчас неприступная миссис Торнтон, похоже, от души опечалена мои предстоящим отъездом. Да и я парадоксальным образом чувствую, что буду неизбежно скучать по Англии…

–Так нужно, миссис Торнтон, – вздохнула я, – я уже всё для себя решила. Сначала я отправлюсь на Бимини, а затем осяду в Пуэрто-Рико. Не волнуйтесь, траст будет и дальше выплачивать вам жалование, и я отлично помню свое обещание дать вам прибавку.

–Миссис Девенпорт горько сокрушается, что Олдридж-Холл снова опустеет, а мне, в свою очередь, грустно сознавать, что особняк в Кенсингтоне останется без хозяйки, – к моему вящему изумлению поведала до сего момента отродясь не отличавшаяся сентиментальностью экономка, – наверное, из моих уст это прозвучит вдвойне странно, но вы стали частью семьи, миледи, все слуги и здесь, и в Кенсингтоне успели полюбить вас. Что бы там не говорил сэр Дарен, вы –настоящая графиня Олдридж, и я глубоко сожалею, что была к вам несправедлива.

–Спасибо за ваши слова, миссис Торнтон, – непроизвольно растрогалась я, – я тоже к вам привязалась, вы многому меня научили, без вашей помощи я бы так и тыкалась слепым котенком, а вы, хотя и питали ко мне неприязнь, всё же сделали из меня леди. Мне будет страшно не хватать и вас, и дома в Лондоне, и Олдридж-Холла, но поколения сменились, на смену вашим прежним хозяевам придут Дарен и Кейт. Я уверена, что, когда страсти улягутся, они непременно взглянут на ситуацию под другим углом, и их потянет к своим корням. Я ничуть не сомневаюсь, что совсем скоро под сводами Олдридж-Холла раздастся звонкий детский смех, а лондонский дом заполнится гостями. Потерпите немного, миссис Торнтон, постепенно всё наладится. Основным условием создания траста я поставила категорический запрет на продажу фамильной недвижимости Олдриджей, чтобы внуки Рода родились там же, где родился он сам.

–Сэр Родрик гордился бы вами, – заверила меня экономка, – вы реабилитировали его в глазах общественности, очистили от той грязи, в которой его изваляли после развода с мисс Грант, и я, как и вы, от души надеюсь, что однажды сэр Дарен это оценит. Возможно, это произойдет не очень быстро, но я готова запастись терпением. Не знаю только, как поведет себя леди Кэтрин. Она слишком сильно подвержена влиянию герцога Рагли, а от него можно ожидать чего угодно. Я не исключаю, что герцог убедит леди Кэтрин присоединиться к брату и вступить с вами в судебные тяжбы за наследство сэра Родрика.

–Джон Уитмор однозначно сказал мне, что у них нет никаких шансов оспорить завещание, – недвусмысленно повела плечами я, – но даже если процесса не избежать, я не буду в нем участвовать. Выпишу Уитмору доверенность на представительство моих интересов в суде и уеду. Надеюсь, Дарен осознает всю бесперспективность этих разбирательств и не станет лишний раз доставать скелеты из шкафов, притом, траст его явно не обидел, как, впрочем, и Кейт. Может быть, лорд Рагли не настолько жаден, чтобы не понимать, что синица в руках гораздо лучше журавля в небе?

–Не забывайте, что есть еще и герцогиня, – ухмыльнулась миссис Торнтон, – а о ее патологическом транжирстве ходят легенды. Но мне хочется верить, что лорд Рагли способен на благоразумие. Судя по тому, что он выиграл соревнование за право первым прислать вам цветы, намерений с вами ссориться у него явно нет. Я могу лишь догадываться, как теперь сложатся их дальнейшие взаимоотношения с леди Кэтрин. Герцог искусно изображает любовь, но всем, кроме самой леди Кэтрин, давно ясно, что его мотивы вовсе не бескорыстны. Если лорд Рагли бросит леди Кэтрин, ее сердце будет разбито.