Шрифт:
***
Вспышка.
– Согласен ли ты, Брюс Митчелл, взять Грейс Саммерс в законные жены?
– Да. – Глаза сержанта светились ярче летнего солнца Флориды.
– Согласна ли ты, Грейс Саммерс, взять Брюса Митчелла в законные мужья?
Я медлила. Жених нетерпеливо смотрел на меня. Я широко улыбнулась.
– Да. Согласна.
Когда Брюс поцеловал меня с разрешения священника, я почувствовала себя совершенно иначе. С этого момента я больше не была его девушкой, подружкой, знакомой, даже невестой. Я его жена. А он мой муж. Непередаваемое ощущение счастья, гордости, важности.
– Теперь ты лишь мой, – прошептала я ему на ухо.
– С тех самых пор, как впервые вошел в твой кабинет.
После нескольких месяцев ухаживаний, он смог наконец добиться моего расположения, смог развеять мои сомнения в чистоте его помыслов. Почти год мы встречались тайно от всего военного городка. Даже мама знала лишь то, что у меня есть мужчина, но не знала, кто именно.
Когда он сделал мне предложение, я не сомневалась и секунды, хотя отчетливо представляла все «за» и «против». Вместе мы одно целое.
Впервые в жизни, даже находясь на территории военной части со всеми ее ограничениями, серьезностью, постоянно нависшей тревогой, я почувствовала, что нахожусь в своей тарелке. Я готова была вариться в этом всем рядом с ним. Он – эталон надежности, силы и заботы. Порой мне казалось, что он слишком добр и нежен для военного, но, видя его в деле, я понимала, что он каким-то удивительным образом сочетает в себе и способность быть истинным профессионалом и способность быть отличным семьянином.
Предвкушая реакцию наших отцов, мы решили пожениться тайно. Вернее, это я так захотела, а он согласился, желая, чтобы я чувствовала себя комфортно. Дождавшись его отпуска, мы уехали во Флориду и стали мужем и женой.
Первую брачную ночь провели в номере отеля в обнимку и строили планы на будущее. Я лежала у него на груди и вдыхала аромат спокойствия и уверенности в завтрашнем дне.
– Брюс, я люблю тебя.
Новоиспеченный муж замер. Я всем телом ощутила его трепет.
– Это первый раз, когда ты призналась.
– Не могу больше молчать.
– Знала бы ты, как я тебя люблю. Хочешь, уйду из армии?
– Давай перестанем поднимать эту тему? Я уже говорила – не хочу. Если ты хочешь уйти – это другой разговор. Но если хочешь продолжать карьеру, я с радостью буду рядом. Я знала, кто ты. И не собираюсь тебя переделывать. С тобой мне не страшно.
Он посмотрел мне в глаза.
– Картер любит говорить, что твоя гетерохромия – признак двуличия.
– Твой брат вообще любит болтать всякую ерунду. Не важно, по какому поводу.
Брюс рассмеялся.
– Это точно. Тем не менее, ты действительно очень разная. Голубой глаз – светлая сторона, карий – темная. Вместе они смотрятся так красиво, что я готов умереть.
– Эй, не вздумай умирать, – я подпрыгнула от боли, что причинили эти слова. Слезы сами вырвались наружу. – Я только нашла тебя. И вовсе не для того, чтобы потерять.
Брюс сел рядом и крепко прижал меня к себе.
– Ну что ты, Грейси. Я всегда буду рядом. У нас будут чудесные дети, к старости я уйду на пенсию, мы купим небольшой домик в лесу и будем наслаждаться тишиной. И мы всегда будем вместе. Обещаю.
Мамочка, просыпайся.
Вспышка.
***
Открываю глаза и пытаюсь понять, где нахожусь. В помещении полумрак, пахнет лекарствами. Понемногу восстанавливаю в голове, что произошло. Я в медпункте. Судя по всему, на кушетке в процедурной.
Прикрыв глаза, слушаю организм. Спину противно щиплет, перевязанная нога ноет. Из соседней комнаты доносится детский голосок. Резко сажусь, затаив дыхание. Устало тру затылок, поняв, что это Мария. Почему я каждый раз надеюсь, что Аманда вдруг просто появится на базе?
Подпрыгивая на одной ноге, выхожу в основную комнату. Девочка тихонько играет с каким-то игрушками за маминым столом.
– Что, мышка, заменяешь маму?
Она поднимает голову и хихикает, зажимая рот ладошками.
– Нет, просто играю. Мама сейчас придет. Пошла за супом для тебя.
– Что бы я без вас делала? – искренне спрашиваю я и усаживаюсь на диван.
– Как твоя нога? Очень болит?
– Почти и не болит. Твоя мама настоящая волшебница.
– У тебя тоже есть дочка?