Думаю, я родилась со страстью к музыке. Помню, с детства хватала дезодорант или лак для волос и пела в него, как в микрофон, все, что приходило в голову. Когда подросла, вместе с друзьями устраивала концерты для родственников, которые приходили в гости. Мы не просто пели: у нас были репетиции, номера, костюмы. Некоторые дети даже не хотели идти к нам в гости, если знали, что у меня будет очередной прогон какого-нибудь танца и я ищу подтанцовку. Таким массовиком-затейником я была на протяжении многих лет. Уже с детства я вела себя как взрослая, слушалась старших, но мне всегда хотелось выделяться, быть первой, лучшей.

Позже концерты стали серьезнее. В начальных классах на уроках музыки в общеобразовательной школе учительница обратила на меня внимание. Уже тогда она поняла, что у меня есть талант к пению. Педагог занималась со мной дополнительно после уроков: готовила к конкурсу на телевидении.

Одновременно с обычной школой меня отдали в музыкальную, и там мне нравилось больше. Я всегда хотела петь, но отделения вокала не было, только фортепиано. Все ходили на хор, и в этом хоре мы с подругой солировали.

Я закончила восьмилетку, а после этого к нам в школу устроилась преподавательница пения – открыли вокальное отделение. Я была уже подростком, но мое желание петь никуда не пропало, и я поступила заново. Поэтому у меня два диплома музыкальной школы – фортепиано и вокал, оба с отличием. Толку от этого никакого, разве что приятно, когда ксерокопируешь документы – сотрудник удивляется: «О, у вас красный диплом».

Я всегда верила, что с помощью музыки могу выразить себя на 100 процентов. Когда я пела или играла на фортепиано, мне казалось, что я попадаю в другой мир, что нахожусь в каком-то другом измерении. Я до сих пор считаю, что люди, связанные с искусством, отличаются от остальных.

Мой брат, когда еще не занимался музыкой, все время надо мной подшучивал. Я могла часами играть одну ноту на инструменте и повторять ее голосом, уходила глубоко в себя, а он ворчал: «Ну вот, опять она с ума сходит». Я погружалась в творчество: играла пьесы, сочиняла мелодии, записывала их, подбирала стихи и пыталась положить их на музыку.

Экзамен по фортепиано был для меня удовольствием. Другие ребята волновались, тревожились от того, что их будет оценивать комиссия. Мне казалось, что больше нет права на ошибку, сейчас нужно быть сосредоточенным и серьезным, но меня такой настрой, напротив, сбивал. Я не думала об этом как об экзамене, а представляла себя артисткой, дающей концерт на сцене перед большой публикой.

Однажды, будучи в похожей ситуации, я слишком увлеклась игрой на инструменте во время выступления. Тогда я поступила в колледж в Таганроге на вокальное отделение и выбрала фортепиано как дополнительный инструмент. На одном из экзаменов на втором курсе я играла очень знаменитое произведение. Это было показательное выступление: приехала комиссия из Ростова, состоящая из различных профессоров. Когда я вышла на сцену, мне вспомнилось то чувство из детства, когда я погружалась в музыку и забывала обо всем. После этого меня попросили выйти к комиссии. Я сразу заподозрила неладное: обычно, если такое случается, то либо ругают, либо хвалят. Как правило, первое.

Преподаватели из моего университета улыбались и даже посмеивались: «Рузанна, что ты натворила?» Сторонние же сидели, недоуменно глядя на меня. Я не понимала, в чем дело, думала, что сыграла на отлично. Это произведение настолько знаменито, что его легко узнать по первым нотам, но, оказалось, что я так вдохновенно играла, что на ходу импровизировала больше обычного.

Кто-то из комиссии в конце спросил: «А что это было за произведение?» Наши преподаватели покраснели: на репетиции играла превосходно, а на концерте сбилась. Я помнила только начало выступления, а потом вдруг осознала, что забыла свою программу – и начала играть «от себя».

Я благодарна родителям, что они не препятствовали моему увлечению, я бы даже сказала – моей страсти. Многие не отдают детей в музыкальные школы, потому что считают, что это несерьезно, лучше заниматься точными науками, а потом стать бухгалтером. В моей семье к этому относились проще, и у меня была возможность по-настоящему раскрыться, быть собой. Тогда никто еще не знал, как круто музыка изменит мою жизнь, но именно так все и произошло.

Моя предпринимательская жилка довольно рано проявила себя. Как и у всех детей, у меня была копилка. Мой брат не умел откладывать деньги, все сразу тратил на конфеты, а я, наоборот, подходила к этому делу рационально. Есть даже фотография: я с кошельком, в котором лежат мои накопления.

Мне всегда хотелось самой зарабатывать, а не просто брать у родителей монетки в копилку. Я стремилась к тому, чтобы кто-то оплачивал мою работу. В то время многие сдавали стекло и металл, и мы с братом решили достать из кладовки бутылки от газировки и сдать. Позвали соседского мальчика, начали их мыть, потратили на это полдня, потому что за вымытые бутылки давали больше денег. Все подготовили и пошли сдавать. Идем гордые по улице с этими бутылками в тачке, а папа как раз приехал с работы на обед и увидел нас. Остановил, посадил в машину и сказал, чтобы мы больше так не делали. Ему не хотелось, чтобы люди видели, что его дети сдают бутылки, как будто им нечего есть. Хотя кому какое дело? Все только в нашей голове. Пришлось бутылки отдать тому соседскому мальчишке – он их сдал и получил деньги. Это был мой провал.