Эйнжел впилась ногтями мне в плечи, её твердые соски стали задевать мою грудь. Каждое движение усиливало наше удовольствие, и вскоре стенки ее лона задрожали вокруг меня, сжимая мой орган, а её голова откинулась назад, когда я поцеловал её в шею, оставляя след. Сделав еще несколько сильных толчков, я вошел в неё. Я накрыл её собой и стал оставлять отметины, чтобы показать, что она моя. Я не мог насытиться ею, и если прошедшие годы чему-то меня и научили, так это тому, что я никогда не смогу жить без нее.

Расслабившись рядом со мной, она прижалась к изгибу моей шеи так, что её теплое дыхание щекотало мою кожу, и проговорила:

— Мы опоздаем.

— Плевать, — я сжал её аппетитную попку. — Оно того стоит.

Она засмеялась и поцеловала меня в шею.

— Ты плохо влияешь на бизнес.

— Ну зато на тебя хорошо.

— А на меня лучше всего, — ответила она, продолжая мягко осыпать сладкими как мёд поцелуями.

После того, как моё сердце перестало бешено колотиться, и я смог мыслить почти ясно, я спросил:

— Ты так и не сказала мне, зачем мы летим в Берлин.

Она укусила меня за шею.

— Покупать и продавать. Как всегда.

— Что-нибудь хорошее? — спросил я, проводя пальцами по её спине.

— Несколько предметов особенно хороши, — она села, её темные глаза блеснули. — Ты слышал о краже драгоценностей шведской короны?

Мои брови взлетели вверх.

— Ты издеваешься надо мной? Парни, которые сбежали на лодке?

От её хитрой улыбочки мой член снова начал подниматься.

— Это те самые.

— Срань господня.

— Моё, всё моё.

— Какой ценник ты можешь поставить на что-то подобное?

— Огромный, — она слегка пошевелила бедрами, дразня меня. — Самый большой куш, который у меня когда-либо был. Мы могли бы купить себе свой собственный небольшой необитаемый остров, — проговорила она и запечатлела поцелуй на моих губах.

— Ну я бы не хотела отбирать тебя у твоего брата, или твоих друзей, или твоей работы.

— Бери меня, Эйнжел, — я толкнулся вверх, мой член снова рвался в бой, несмотря на его недавние подвиги.

Она издала корыстный смешок.

— И отправить Мясника на пенсию? Я бы не посмела.

— Драгоценности короны. Не могу поверить в эту хрень.

— Поверь в это, милый. Может быть, мы сможем примерить их, прежде чем отправим тому, кто предложит лучшую цену.

Я ухмыльнулся:

— Сделать несколько селфи?

— Конечно, — ответила она и встала, соскользнув с меня.

Я застонал.

— Не сердись. Если ты будешь вести себя хорошо, может быть, мы сможем присоединиться к клубу «Экспресс-Почта» немного позже.

Она снова завязала халат.

— Мы были ВИП-клиентами у них в течение многих лет, — ответил я и рывком усадил её обратно к себе на колени.

— Это правда.

— Есть одна вещь, о которой я хотел поговорить, — произнес я всё тем же беззаботным тоном.

— Что? — она провела пальцем по моему плечу до шрама.

— У меня есть кое-что для тебя.

— Ой?! Мастер Мясник теперь и контрабандой занимается?

Я отодвинул её халат в сторону и провел кончиком пальца по такому же шраму.

— Очень может быть. Но я не разбираюсь в этих вещах так, как ты, поэтому я не знаю, стоит ли это чего-нибудь.

— Что это?

— Продавец сказал, что это бесценно. Но ты же знаешь, как это бывает, — я пожал плечами и потянулся за своим пиджаком.

— Покажи мне! — она смотрела, как я полез в карман пальто и достал маленькую красную коробочку. — Ювелирка. Мило. Тогда, наверное, кое-чего да стоит, — она облизнула губы.

Я открыл его, протянул ей и поинтересовался:

— Что ты об этом думаешь?

Она взяла кольцо с подушки и осмотрела его.

— Вау, это великолепно. Платиновый ободок. Бриллиант изумрудной огранки, мой любимый. Без лупы я могу сказать, что он потянет карат на семь, или около того, VVS1, наверное, цвет E.

— Д, — тихо ответил я. — Прозрачный. Чуть больше семи карат. Размер 6.

Её рот открылся, и она перевела взгляд с кольца на меня.

— Тебе это нравится? — сказал я, стараясь, чтобы голос не дрожал. Говорить ровным голосом было трудно.

Её глаза наполнились слезами.