Один последний шанс. Один дикий уик-энд. Самая смешная книга года.
Меня зовут Кейтлин, и еще сорок восемь часов назад я никогда не пробовала алкоголь, не целовалась с парнем, не пела во все горло на публике, никого не похищала и… ЧТО? НЕ УГОНЯЛА КАБРИОЛЕТ?
А теперь я в тюрьме и не имею ни малейшего представления о том, что сказать полицейским, родителям, мэру, съемочным группам и всем этим людям в Твиттере.
И я только что заметила, что у меня пирсинг в носу и… ЧТО? ЭТО ТАТУ?
За весь этот безумный уик-энд я виню только одного человека: мою знаменитую кузину.
Которая также является моей бывшей лучшей подругой.
Которую я НЕНАВИДЕЛА последние четыре года.
По которой я скучаю как сумасшедшая. НЕТ, НЕ СКУЧАЮ!
ЭТО ТЫ ВО ВСЕМ ВИНОВАТА, ХЕЛЛЕР ХАРРИГАН!!!
Внимание! Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения. Любая публикация данного материала без ссылки на группу и указания переводчика строго запрещена. Любое коммерческое и иное использование материала, кроме предварительного ознакомления, запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды.
Пол Рудник
ЭТО ТЫ ВО ВСЕМ ВИНОВАТА!
Перевод: Дарья Левчук
Редактор: Татьяна Бабаева, Ольга Егорова
Переводено для группы LOVEINBOOKS
Аннотация
Один последний шанс. Один дикий уик-энд. Самая смешная книга года.
Меня зовут Кейтлин, и еще сорок восемь часов назад я никогда не пробовала алкоголь, не целовалась с парнем, не пела во все горло на публике, никого не похищала и… ЧТО? НЕ УГОНЯЛА КАБРИОЛЕТ?
А теперь я в тюрьме и не имею ни малейшего представления о том, что сказать полицейским, родителям, мэру, съемочным группам и всем этим людям в Твиттере.
И я только что заметила, что у меня пирсинг в носу и… ЧТО? ЭТО ТАТУ?
За весь этот безумный уик-энд я виню только одного человека: мою знаменитую кузину.
Которая также является моей бывшей лучшей подругой.
Которую я НЕНАВИДЕЛА последние четыре года.
По которой я скучаю как сумасшедшая. НЕТ, НЕ СКУЧАЮ!
ЭТО ТЫ ВО ВСЕМ ВИНОВАТА, ХЕЛЛЕР ХАРРИГАН!!!
Глава 1
Да простят меня Бог и все остальные
Я примерная христианка, и мне очень стыдно.
Всего сорок восемь часов назад я была девчонкой, которая никогда не пробовала алкоголь, не целовалась с парнем, не носила одежду без рукавов и не распевала во все горло непристойные песни на публике. Я никогда никого не похищала, не совершала вооруженных ограблений и уж точно не угоняла кабриолет. У меня и прав-то нет.
Через несколько минут мне предстоит покинуть эту тюремную камеру и объяснить произошедшее моим родителям, восьмерым братьям и сестрам, преподобному Бенсвелдеру, целой своре адвокатов, полиции, мэру Парсиппани, Нью-Джерси, журналистам и их съемочным группам, а также пользователям тех штук в Интернете, которые мне не разрешали читать, или регистрироваться в них, или кликать… или как там это называется?
И я не имею ни малейшего представления о том, что им сказать.
Глава 2
О нет…
Начинается. Дыхание перехватывает, пальцы сжимаются в кулаки, и скоро я не смогу дышать — у меня начинается паническая атака. В восемь лет мне было страшно ездить на эскалаторе — мне казалось, что я обязательно упаду, и он меня проглотит. Врачи поставили мне диагноз «тяжелое тревожное расстройство» и назначили курс терапии, который предписывал контролировать панические атаки с помощью лекарств, глубокого дыхания или смены поведения. И если прямо сейчас я не перечислю имена своих братьев и сестер по порядку три раза, то все они умрут. Картер, Коринн, Калеб, Каллум, Карл, Кастор, Калико, Катрин. Картер, Коринн, Калеб, Каллум, Карл, Кастор, Калико, Катрин. Картер, Коринн, Каллум, Калеб… НЕТ-НЕТ-НЕТ, неправильно, придется начать сначала, только теперь мне нужно повторить имена шесть раз подряд, потому что я должна защитить каждого. Я знаю, что кажусь сумасшедшей, но не могу остановиться. Картер, Коринн, Калеб…
Глава 3
Обо мне
Меня зовут Кейтлин Мэри Пруденс1 Ректитьюд2 Синглберри, и если вы живете в Центральном Джерси, то, вероятно, наслышаны о моей семейке, а может, даже слушали нас. Мои родители, владельцы небольшого продуктового магазинчика, еще до моего рождения записывались и выступали вместе со всеми своими детьми, и сейчас, в свои семнадцать, я в центре внимания.
Мне всегда нравилось быть частью поющих Синглберри, и я мечтала однажды выйти замуж и родить детей, которые присоединятся к моей семье на сцене и за ее пределами, но теперь я сомневаюсь, что такое возможно. Не уверена, что после всего, что я натворила, кто-нибудь — а тем более прелестный мальчик-христианин со строгими моральными принципами, чистосердечной улыбкой и в хорошо отглаженных брюках цвета хаки — захочет услышать мое пение, не говоря уже о том, чтобы влюбиться в меня. А я ведь собиралась идти в колледж на следующий год. Я так волновалась, что никуда не поступлю, что подала заявления в двенадцать мест и как одержимая переписывала свои сочинения и проверяла их бесчисленное количество раз. Теперь об этом и мечтать не стоит. Какой колледж в мире хотя бы подумает о том, чтобы принять кого-то с таким уголовным прошлым?
Я знаю, что не следует обвинять других в своем безнравственном поведении, ведь в семействе Синглберри так не принято. Но, да простит меня Бог, есть один человек, которого я виню во всех тех чудовищных вещах, которые произошли со мной. И этот человек — моя кузина Хеллер Харриган.
Иисус учит нас подставлять другую щеку, но, со всем уважением, хоть Иисус и претерпел много жутких испытаний, он никогда не имел дела с Хеллер Харриган. Иначе, я просто уверена, он добавил бы: «Подставь другую щеку, если только это не Хеллер Харриган. Ей можно врезать со всей дури. Передайте ей, что я разрешил».