Стоп. Над происходящим задумался бы и самый что ни на есть средний ум. Ситуация все меньше напоминала задание на выпускных учениях. Для начала не станет ректор заставлять студентов (даже меня) проникать на охраняемую территорию — это грозит вполне реальными, а отнюдь не учебными неприятностями, и, что гораздо весомее, нет у академии такого количества денег, чтобы за здорово живешь зафрахтовать яхту. Я немного интересовалась этим вопросом (я вообще много чем «немного интересовалась») и знала: далеко не каждая крупная компания, не говоря уж о частных лицах, может позволить себе такое, прямо скажем, недешевое удовольствие. Также, поскольку на конвейер производство яхт нигде не поставлено, каждая изготавливается по индивидуальному заказу, с реализацией всевозможных идей будущего владельца. Например, эта яхта, стилизованная под бумажного журавлика, не оставляла разумному человеку сомнений насчет места своего появления на свет — Империя Цин, конечно же. И теперь мне предлагалось поверить, что все это — лишь совпадение? Думаю, тут дошло бы и до тупого. Очевидно, что, следуя за живым воплощением своего идеала, я притопала прямехонько к яхте Гвен Ци, о которой вчера все высокопоставленные лица только и говорили. Открытым оставался вопрос — я все же перепутала улицу или просто не дождалась реального вымышленного контрабандиста? Но ломать над ним голову казалось… э-э… несвоевременным, ибо существовала куда более животрепещущая проблема. Ох… Ну почему у меня не может быть как у людей — просто и понятно — сначала А, потом Б. Мне же всегда достается то ли А, то ли Б, а может, и вовсе В…

Самым разумным и логичным действием выглядел покаянный поход к ректору с признанием, что я опять все малость перепутала, и, как следствие, неминуемый минус за сегодняшнее задание. На другой чаше весов, за которую отчаянно уцепилось мое природное любопытство, лежало стремление выполнить внезапно усложнившееся задание — проникнуть на яхту и попробовать разобраться, что там к чему…

«Ты обещала дедушке не влезать в это дело», — возразил внутренний голос.

«Отстань, вредина. Я обещала лишь, что со мной ничего не случится, а за этим уж как-нибудь прослежу».

«Ну хорошо, — на удивление легко дал себя убедить зануда внутри. — Дерзай. Только потом не жалуйся, договорились?»

«Договорились», — легкомысленно пообещала я и приступила к решению первоочередной задачи — проникновению на хорошо охраняемую территорию поля. Способов, ведущих к достижению цели, насчитывалось множество, как прямых, так и не очень. Однако идея продемонстрировать ораторское искусство, достойное Цицерона, и уболтать охранников пропустить меня за красивые глаза была отметена как недостойная внимания. В наличии имелся еще один прямой путь — месяц назад при ознакомительном посещении Терминала нам выдали временные карточки-пропуска, и существовала небольшая вероятность, что в такой большой организации найдется-таки разгильдяй, который забудет отменить наш доступ. Для проверки гипотезы я отыскала максимально неприметную дверь в конце одного из коридоров и вставила свою карточку в контрольно-пропускное устройство. Упорство было вознаграждено миганием красных огоньков и загоревшейся надписью: «Доступа нет».

«Нет, так нет, не больно-то я на это и рассчитывала», — подбодрила я угасшую было на секунду волю к победе. Несколько минут напряжения извилин в поисках хоть каких-нибудь брешей в обороне врага, и я, гордо вскинув голову, шагаю прямехонько к одному из входов в служебные помещения и обращаюсь к охране:

— Антуанетта д'Эсте. Таможенная академия. Со срочным сообщением дежурному диспетчеру от ректора.

На скучающем лице сержанта возникло осмысленное выражение, после секундного раздумья он подошел к комму и произвел первый раунд переговоров, похоже успешный, потому как его результатом стало обращенное ко мне:

— Могу я взглянуть на ваши документы?

Я достала из сумочки и предъявила удостоверение. Противоположная сторона, удовлетворенная осмотром, сообщила:

— Прошу вас следовать за мной, леди.

Я пошла. Глупо было ожидать, что мне позволят разгуливать по зданию в одиночестве. Так, с почетным караулом я прибыла к диспетчеру, производившему, на счастье, впечатление очень занятого человека — на его монитор постоянно поступали вызовы, на которые он отвечал одной-двумя фразами, пытаясь выкроить для меня хоть минутку своего внимания. Наконец ему это удалось:

— Итак, что просил передать мистер Сейн?

Это место и было тем самым пробелом, без которого не обходится ни один мой план. Правда, обычно подобные пробелы мне удавалось закрашивать.

— Видите ли, капитан, дело в том, что…

Тут меня прервал очередной вызов, и собеседник, извиняюще взмахнув рукой, углубился в решение локальных проблем звонящего. Когда же он вновь повернулся в мою сторону, я изобразила на лице весьма правдоподобную гримасу и пробормотала:

— Простите, я, похоже, утром съела что-то не то, где тут у вас туалет?

— Направо по коридору до упора, — буркнул диспетчер и снова повернулся к видеофону.

Так, теперь все шансы за то, что он не скоро вспомнит о моем существовании.

— Спасибо, — страдальчески пробубнила я и ретировалась. Дальнейшее было делом отработанной техники — ширины форточки хватало, а высота второго этажа меня никогда не пугала. Легкий «бум», и я уже на столь вожделенном поле.

«Отлично. С первым этапом справились, — похвалила я себя. — Движемся дальше».

Стальной образчик оригами я обнаружила легко, там даже парадный трап был спущен, а толку? Постучаться и попроситься в гости? Не пойдет. Похоже, моей бедной голове придется решать очередной тест на сообразительность. Хотя… От служебного корпуса отъехал автопогрузчик, и направлялся он, судя по курсу, непосредственно к яхте, так что тест на сообразительность неожиданно трансформировался в тест на спринтерские качества, который я сдала с блеском, опередив тележку на добрую минуту. Грузовой люк открылся как раз перед моим появлением, и я осторожно заглянула внутрь. Убедившись, что в трюме действительно пока никого нет, я потратила резерв времени на маскировку, благополучно притаившись за арфой (или чем-то очень на нее похожим), накрытой чехлом. Едва я закончила возню, двери распахнулись, и послышались голоса:

— Вот и ваши девочки, док. Надеюсь, с ними все в порядке. Не очень-то просто найти на этой железке пару макак.

Удивление перевесило даже обиду за родную планету, обозванную железкой. Не утерпев, я аккуратно высунулась из своего укрытия, и, действительно, моему взору предстал мужчина в белой одежде, гладящий по головам двух обезьян. Которые причем, если вспомнить мои уроки биологии, были никакие не макаки, а вполне себе шимпанзе. Практически наши ближайшие родственники. Засмотревшись на эту почти домашнюю сцену, я забылась, подалась слишком сильно вперед и немедленно была за это наказана.