На следующий день случился казус: с утра пораньше в чате курса Лестер-младший сообщил, что у нас изменение расписания и вместо лекции по истории магии поставили пару физкультуры. Лично я сразу заподозрила в этом личную месть декана и его сына, а заодно скрытую борьбу с пьянством. С похмелья физическая нагрузка особенно мучительна.

В этот раз Тайлер оказался одним из самых зеленых однокурсников и уже на на середины пробежки сбежал в ближайшие кусты, откуда не меньше десяти минут доносились чрезвычайно неаппетитные звуки.

Девочки, которые вяло передвигали ногами рядом со мной, ошалело смотрели в заросли, где прятала свой позор наша новая звезда.

— Пить меньше надо, — брезгливо поджав губы, изрекла я и не сумела удержаться от торжествующей ухмылки.

Я чувствовала себя диверсантом, успешно провернувшим операцию в тылу врага. Злорадство было столько, что непонятно, как только еще от него не лопнула.

Однако уже на большой перемене настроение ушло в глубочайший минус. И в этом непосредственно оказался виноват обожаемый декан. Он вызвал меня к себе и как ни в чем не бывало самым жизнерадостным тоном сообщил, что решено, наконец, кто станет моим напарником на турнире.

Им оказался Кай — чтоб он провалился — Тайлер.

Такая новость стала громом среди ясного неба, который разразил непосредственно меня. Даже поверить в такое невероятное «счастье» удалось не сразу. А как только информация уложилась в голове, я принялась умолять преподавателя о милости:

— Скажите, что вы это несерьезно, сэр! Так же нельзя! Кто угодно, но не Тайлер!

Как можно ставить напарниками людей, которые открыто конфликтуют! К тому же новичок ведь плетет какие-то планы! Недобрые планы!

Декан позволил мне проораться. Каждую фразу он встречал мягкой всепонимающей улыбкой, в которой я видела главное — Дин Лестер не передумает. Не передумает — и все тут. Нет, возможно, у профессора есть какой-то хитрый план. Да нет, о чем я вообще? У декана наверняка есть хитрый план, вот только у меня к этому плану имелась существенная претензия: как именно я должна победить на чертовом турнире в такой невыгодной ситуации?

Нет, я была готова порадеть за общественное благо, но желательно, чтобы на второй чаше весов не оказался мой успех! Я так рассчитывала на этот турнир!

— В вашем случае мистер Тайлер — лучший вариант, мисс Уорд, — с характерной для него мягкой непреклонностью вынес мой приговор профессор Лестер.

Вот теперь точно стало чертовски обидно. Я часто слышала, что ни одно доброе дело не останется безнаказанным, однако все равно ощущать на себе справедливость этой народной мудрости оказалось неожиданно.

Сразу подумалось, что событие, которое могло бы помочь в будущем построить карьеру, всенепременно станет моим бесповоротным крахом. Тайлер уж наверняка постарается. Не знаю, как именно, но помешать мне показать свои способности на турнире он сумеет.

— Это худший из возможных вариантов, — убито пробормотала я, чувствуя, что еще немного, и просто заплачу над своей несчастной судьбой. — Между напарниками должно царить взаимопонимание!

А мы с Тайлером мечтаем вцепиться друг другу в глотки, причем это не так чтобы и метафора.

— Мы обсудили с другими преподавателями ваши с Каем результаты, уровень подготовки и физическую форму, и пришли к выводу, что вы более чем совместимы, — продолжил гнуть свое декан Лестер, и стало ясно, что помилования ждать не приходится. Предстояло и дальше следить за Тайлером, теперь уже не по собственной инициативе, а по приказу.

Напоследок профессор поймал взгляд и произнес:

— Не переживайте так из-за турнира, мисс Уорд. Вам в любом случае дадут хорошие рекомендации после выпуска. В том числе миссис Дафна Бхатия и миссис Катарина Фелтон-Сфорца.

У меня сердце удар от восторга пропустило. Две влиятельнейших женщины в столичной полиции! Да к черту этот турнир, в самом деле! Ради такого можно Тайлера оставшиеся годы в университете каждый раз у туалета караулить!

Иногда семейные связи моего декана меня приводили и в ужас, и в восторг одновременно.

Новость о том, что отныне и впредь (ну, по крайней мере вплоть до злосчастного турнира) я с Тайлером — напарники, а, стало быть, практически неразлучны, декан озвучил нам обоим на следующий день уже официально. Мне полагалось изобразить подобающее случаю возмущению. С искренним возмущением у меня не заржавело, пыхтела я тихо, но очень недовольно и от всей души.

Часть плана Лестеров состояла в том, чтобы Кай не был в курсе того, что я общаюсь с деканом чуть ближе, чем это демонстрируется окружающим, и уже давно поставила их в известность обо всех выходках приезжего.