Ненадолго воцарилось молчание, Карлайл обдумывал ответ. А когда кивнул, у Розали загорелись глаза. Ей следовало быть умнее. Даже не имея возможности читать мысли Карлайла, я предвидел, какими будут его следующие слова. Карлайл никогда не поступался принципами.

– Я понимаю, что ты хочешь как лучше, Розали, но… Мне бы очень хотелось, чтобы наша семья была достойна защиты. Отдельные… инциденты или временная утрата контроля – прискорбное свойство нашей сущности. – Как ему было свойственно, он говорил обо всех, включая и себя, хотя сам никогда не терял самообладания даже на время. – Но хладнокровное убийство безвинного ребенка – совсем другое дело. Я считаю, что риск, который она для нас представляет – не важно, заговорит о своих подозрениях или нет, – не идет ни в какое сравнение с другим, гораздо более серьезным риском. Делая исключения ради самозащиты, мы рискуем кое-чем намного более важным. Рискуем потерять саму суть того, кто мы такие.

Я бдительно следил за выражением собственного лица. Усмешки сейчас были бы неуместны. И аплодисменты, как бы мне их ни хотелось.

Розали помрачнела.

– Это всего лишь ответственность.

– Это черствость, – мягко поправил Карлайл. – Каждая жизнь драгоценна.

Розали тяжело вздохнула и выпятила нижнюю губу. Эмметт потрепал ее по плечу.

– Все обойдется, Роз, – обнадежил он негромко.

– Вопрос в следующем, – продолжал Карлайл, – стоит ли нам переезжать.

– Не-ет, – застонала Розали. – Мы же только-только освоились! Не хочу снова начинать учебу со второго года в старших классах!

– Ты, конечно, могла бы остаться в нынешнем возрасте, – сказал Карлайл.

– А это обязательно – снова переезжать так сразу? – возразила она.

Карлайл пожал плечами.

– Мне здесь нравится! Солнца так мало, что мы почти как нормальные.

– Что ж, нам незачем принимать решение прямо сейчас. Можно подождать и посмотреть, появится необходимость в переезде или нет. По-видимому, Эдвард уверен, что эта девочка Свон будет молчать.

Розали фыркнула.

Но Роз меня больше не тревожила. Я видел, что она смирится с решением Карлайла, как бы ни злилась на меня. Разговор между ними перешел на несущественные подробности.

А вот Джаспер остался непреклонным.

И я понимал почему. До встречи с Элис он жил в зоне боевых действий, в условиях непрекращающейся войны. И знал, чем чревато нарушение правил – видел страшные последствия собственными глазами.

То, что он не пытался успокоить Розали, ссылаясь на свои возможности, и теперь даже не пробовал завести ее, о многом говорило. Он держался в стороне от обсуждения – был выше его.

– Джаспер, – произнес я.

Он встретился со мной взглядом, его лицо не выражало ничего.

– Она не поплатится за мою ошибку. Я этого не допущу.

– Значит, от этой ошибки она выиграет? Ей было суждено погибнуть сегодня, Эдвард. Я просто все исправлю.

Я повторил, отчеканивая каждое слово:

– Я этого не допущу.

Он вскинул брови. Такого он не ожидал, ему в голову не приходило, что я решу остановить его.

Он покачал головой:

– А я не допущу, чтобы Элис жила в постоянной опасности, какой бы незначительной она ни была. Ты ни к кому не относишься так, как я отношусь к ней, Эдвард, тебе не случалось пройти то, через что прошел я, и не важно, видел ты мои воспоминания или нет. Ты просто не понимаешь.

– Речь сейчас не об этом, Джаспер. Просто вот что я тебе скажу: я не позволю тебе причинить вред Изабелле Свон.

И мы воззрились друг на друга – не злясь, а оценивая меру сопротивления. Я чувствовал, как он проверяет мое настроение, мою решимость.

– Джазз, – прервала нас Элис.

Он не сводил с меня глаз еще некоторое время, потом повернулся к ней:

– Не трудись уверять меня, что сама сможешь за себя постоять, Элис. Это я уже знаю. И это ничего не меняет…

– Я не то хотела сказать, – перебила Элис. – Я собиралась попросить тебя об одолжении.

Я увидел, что у нее в мыслях, и разинул рот, громко ахнув. И потрясенно вытаращился на нее, лишь смутно осознавая, что остальные, кроме Элис и Джаспера, устремили на меня настороженные взгляды.

– Я знаю, что ты любишь меня. Спасибо. Но я была бы очень признательна, если бы ты не пытался убить Беллу. Во-первых, Эдвард настроен серьезно, а я не хочу, чтобы вы двое подрались. Во-вторых, она мой друг. По крайней мере, будет им.

Картинка у нее в голове виделась отчетливо, как сквозь стекло: улыбающаяся Элис ледяной белой рукой обнимала Беллу за теплые хрупкие плечи. И Белла тоже улыбалась, обняв Элис за талию.

Видение было прочным и устойчивым, вот только его время оставалось неопределенным.

– Но… Элис… – выговорил Джаспер. Я был не в силах повернуть голову, чтобы увидеть выражение на его лице. Не мог оторваться от образа в видениях Элис, чтобы услышать, о чем он думает.

– Когда-нибудь я буду любить ее, Джазз. И очень рассержусь на тебя, если ты не дашь этому случиться.

Я все еще был прикован к мыслям Элис. Смотрел, как дрожит и мерцает будущее по мере того, как слабеет решимость Джаспера от такой неожиданной просьбы.