– А ты чего здесь забыл? – спросила заноза-Фариза, высунувшаяся из ближайшей ко мне палатки, когда я шёл по лагерю.

Я думал, они постоянно ошиваются в поместье вместе с Олей. Или всё же кому-то в голову пришли такие же мысли, как и мне по поводу их шпионажа? А возможно, именно за чем-то подобным их застукали и отправили в лагерь? Вернусь домой нужно будет спросить у Борова. Если они попались на чём-то подобном, то наверняка это он их поймал за шпионажем.

– Пришёл в поместье и не обнаружил вас там. Понял, что дико соскучился и вот я здесь. – не знаю почему, но решил приколоться я.

– Фу! Какая мерзость! – тут же заверещала девчонка, а на её крики тут же прибежали и остальные сёстры. Причём прибежали они откуда-то из глубины лагеря.

– Ага! Иди сюда, обниму! – расставив руки в стороны, я двинулся к Фаризе. – Ну а если не хочешь, обниматься покажи, где у вас тут находится штабная палатка. В этом случае я, так и быть, смогу сдержаться. Хоть и будет это чертовски сложно.

Естественно, никто не хотел со мной обниматься и уже через пару минут я вошёл в палатку с гербом первого императорского полка на стене. Призрака, сжимающего в руках меч. Именно этот меч и символизировал собой первый полк императорской гвардии. Если род Воронцовых был щитом призрачных погонщиков, то люди Жукова были их мечом.

– Добрый день, Бронислав Игоревич. – поздоровался я с хозяином палатки, который сидел за накрытым столом и обедал.

Компанию ему составлял отец и ещё, какая-то незнакомая мне девушка с азиатскими чертами лица. Скорее всего, это одна из дочерей Курмангалиева, но что она здесь делает?

– О, Сергей. Присоединяйся, мы с твоим отцом и прекрасной Даринэ, как раз разговаривали о последних новостях. Всё же император навёл шороху, не только на Кубани. Думаю, уже к вечеру вся столица будет представлять собой огромный улей, в который залетела чужая королева.

Какое точное сравнение подобрал Жуков. Я сам до подобного не додумался. И что самое главное – он был абсолютно прав. Именно так сейчас воспримут появление Даши. Новая королева, вокруг которой начнут плести интриги, строить заговоры и тому подобное. И отвечать за безопасность этой королевы предстоит мне.

– Благодарю, но боюсь у нас с отцом сейчас нет на это времени.

– Что случилось? – спросил моментально насторожившийся отец.

– Дед уехал.

Отец не подал виду, что эти слова его встревожили, но я прекрасно заметил, как его голова слегка дёрнулась влево. А это уже был звоночек.

– Прости Бронислав, но действительно нужно идти. – сказав это отец, поднялся со своего место и пошёл на выход.

Я последовал за ним даже не удостоив Жукова и его собеседницу взглядом.

– С кем ты разговаривал? – спросил меня отец, когда мы вышли из штабной палатки и двинулись в сторону заслонов первого имперского полка.

– Мне он представился, как капитан Гаусс. Сказал, что дед вчера ворвался в их лагерь, забрал одну из машин и уехал за территорию охраняемой зоны. Через пару километров дед остановился и вытащил из машины все жучки. Поэтому они не могут отследить его передвижения.

– Есть у меня пара мыслей, куда мог отправиться отец, бросив не только императора, но и наш род в столь непростой ситуации. Но для начала давай я лично побеседую с Гауссом и всеми, кто видел вчера, как уезжал отец.

В лагере Кровавого ворона мы проторчали часа три. Отец расспрашивал бойцов о каждой мелочи, что они вчера смогли заметить в поведении деда. Все сходились на том, что дед казался очень рассеянным. Порой мог прерваться на полуслове и так и не закончить начатую мысль. Ещё он постоянно оборачивался, словно за ним кто-то следит и он точно об этом знает.

Когда дежурный поинтересовался, куда дед собрался ехать, как было положено по протоколу. Дед сорвался на него и пообещал тому десять дежурств вне очереди. Причём дежурств исключительно по ночам.

Как сказал сам дежурный, дед показался ему очень странным. Подобным он видел его только в тот момент, когда я накинул боевую форму.

– Хотя на тот момент я наверняка сам выглядел не лучшим образом. От страха начали трястись не только коленки, но и вообще всё, что может трястись. Думал, зубы себе все поломаю, вон как меня трясло от страха. – рассказывал дежурный. Который в конце своей речи попросил меня больше никогда так не делать. К его просьбе присоединились все, кто это слышал. Даже отец одобрительно покачал головой.

– Пока рано бить тревогу. С того момента, как отец уехал, прошло часов восемнадцать. Нужно ещё немного подождать. – сказал отец, когда мы возвращались в поместье.

Я видел, как он сильно взволнован. Мне даже посчастливилось ехать обратно за рулём, хотя я думал, что отец не разрешит мне этого.

Пока ехали раздался звук пришедшего сообщения и я едва не бросил руль, чтобы полезть в карман за телефоном. Остановился в последний момент, уговорив себя в том, что десять минут роли не играют.