***

Вход в королевские покои сторожило двое гвардейцев. Они были облачены в красные атласные плащи, поверх длинной позолоченной кольчуги на них были пластинчатые панцири и стеганые акетоны. Один из гвардейцев опустил забрало, прислушиваясь к шуму в дальнем конце коридора.

– Лейб, ты слышал? – Спросил Ортон Региз, шагнув вперед.

Лейб Херас кивнул, и выставил алебарду вперед.

– Никуда не отходи, – приказал Региз, – пойду проверю, в чем там дело.

Ортон Региз сжал алебарду покрепче и двинулся вперед. Неспешные шаги антрексийского гвардейца сопровождались металлическим лязгом доспехов, порождавшим звонкое эхо. Региз замер на месте. Он даже не успел понять, куда подевался весь свет. Коридор погрузился во мрак.

– Какого черта там происходит? – Крикнул Лейб Херас.

Региз успел только ахнуть, прежде чем выронил оружие из рук. Оцепеневший от представленного зрелища, он был не в силах пошевелиться. Из глубин мрака на него стремительно надвигалась пара кроваво-красных огоньков. Региз был готов поклясться, что на него мчится Порождение Преисподней.

– Ортон?! Что это? – Гаркнул Херас, и двинулся вперед с алебардой наперевес.

Раздался оглушительный грохот доспехов. Обезглавленное тело Ортона Региза повалилось наземь.

Лейб почувствовал дрожь по всему телу, и замер на месте.

Шавилар подкрался сзади.

***

Король Освин Стокмар проснулся от грохота доспехов в коридоре. Соскочив с кровати, он накинул на себя шелковый халат.

– Освин? – Протерев глаза, заспанная Элин приподнялась на локтях, – дорогой, в чем дело?

Король обернулся через плечо.

– Кажется, я что-то слышал в коридоре, – неуверенно проговорил Освин, – может, мне по…

Он остановился на полуслове, когда в комнате наступила кромешная темнота. Освин уставился невидящим взором во мрак.

– Боже, Освин, – королева Элин прижала ладонь к губам, – что это…

Лязгнули засовы раскрывшихся дверей, и в покои короля ворвался поток ледяного холода.

Освин Стокмар попятился назад в поисках кинжала, но было уже слишком поздно. Он увидел приближающийся силуэт пламенного человека. Элин Стокмар истошно заорала.

– Ты…

Прошептал король Освин Стокмар, и почувствовал жгучую боль внизу живота. Пламенный человек прокрутил клинок в животе, и отшвырнул бездыханное тело короля в сторону.

ФЕЙН

Фейн взвалил мешок с мукой на спину, и направился вслед за отцом. После вчерашнего разговора они и словом друг с другом не обмолвились. Сегодня с утра мама настояла на том, чтобы вместо работы в мастерской Фейн пошел на рынок вместе с отцом. На что она рассчитывала? Что разговор с отцом поможет убедить Фейна отправиться в службу гильдии ремесленников? Конечно, больше всего на свете Фейн любил работать в кузне вместе с отцом. Это было именно тем делом, заставлявшим его вставать по утрам и, наспех позавтракав, скорее бежать в мастерскую Дирга. И большую часть жизни он даже и представить себе не мог, что в будущем может заниматься чем-то другим. Ему попросту не оставили выбора. Никто не спрашивал Фейна, а чем он сам хочет заниматься. И, наверное, именно это и было самое обидное. Вот почему он был так зол на отца.

Рассчитавшись с продавцом меда, Дирг Ринвус обернулся к сыну, и, положил руку ему на плечо:

– Послушай, сынок, – голос кузнеца дрогнул. Фейн давно не видел отца таким потерянным, – я понимаю, почему ты зол на меня. И хочу, чтобы ты простил меня за это.

Мужчина отвел взгляд в сторону, проводив глазами въехавшую на рынок карету, а затем снова посмотрел на Фейна.

– Я должен был посоветоваться с тобой, – во взгляде отца читалось горькое разочарование, – но ведь я думал, что тебе нравится работать в кузне. У меня даже не возникало мысли, чтобы хоть кто-то из Ринвусов не захотел бы стать кузнецом. Почему же ты не хочешь отправиться в Форсесс?

Фейну было больно смотреть на страдания отца. Юноша опустил взгляд на землю. Всю свою жизнь он только и добивался того, чтобы быть на него похожим, старался всегда и во всем брать с него пример. Но во снах, которые стали навещать Фейна все чаще, он не видел себя в роли кузнеца или фермера. В своих снах Фейн Ринвус часто путешествовал за пределы своей родной деревни, в те далекие края, о которых он даже никогда не слышал. И каждый день, сидя на крыльце дома, и, наблюдая за опускающимся за горными вершинами солнцем, Фейн задавался вопросом, какие земли там скрываются? Каковы из себя тамошние жители?

Но ведь в какой-то мере именно служба подмастерьем кузнеца в Форсессе могла удовлетворить его амбиции. Фейн наконец-то побывает в большом городе, заведет новые знакомства, углубиться в изучение кузнечного ремесла. Но… но разве об этом он мечтал?

Вопрос, который он изо дня в день прокручивал в голове, не давал ему покоя уже долгое время. Сможет ли Фейн отказаться от своей мечты поступить на службу оруженосцем к знатному рыцарю, чтобы раз и навсегда связать свою судьбы с кузнечным делом? Готов ли он пойти на эту жертву ради отца?