Мейсон стоял и думал. Или чего-то ждал?

Ночной ветер колыхал край его плаща усердно пытаясь завернуть его в бок, но плотная ткань отчаянно сопротивлялась стихии.

Темные брови нашего командира сошлись, и он сказал:

— Нет, Джимми. Мы тебе не дадим ни сферита из того, что добыли собственной кровью в этой отвратной пещере, — разбойник посмотрел на луки, которые сейчас в нас целились. — Если ты еще чтишь кодекс нашей старой гильдии, то разворачивайся и проваливай. Ищи других новичков, — Мейсон положил обе руки на свои клинки и встал в едва заметную позу готовясь к атаке или ухода в невидимость.

— Да ты сдурел! Ха! Ребята, чернявый сдурел! — разбойники закатились смехом.

Не все из игроков имели класс разбойника, я просто так их обозвал. Там были и воины, один жрец, охотники, лучники, но большую часть, конечно, составляли разбойников. Хм, получается я правильно их назвал.

Лысый главарь чего-то ждал и смотрел на Мейсона. Может он думал, что его бывший соратник одумается, но так и не дождавшись он кивнул своим подельникам и выкрикнул:

— Среди них есть некромант! — он указал рукой на шатающегося Давида. — А это означает, что он либо новичок-дебил, раз взял такой сложный класс. Либо опытный игрок. Его убейте первым!

А дальше начался бой.

Я снова тысячу раз воздал хвалы своей мудрости. Как же было бы плохо мне сейчас без щита, в который то и дело били стрелы.

Кажется одна попала мне в ногу. Или уже не одна. Боль кольнула, но не сильно и сразу же прошла. Этот эффект больше был нужен для того, чтобы понять, что тебя ранили, чем причинять постоянную ноющую боль.

Я не видел, что происходило вокруг. Укрывшись за щитом, я пятился пока нас расстреливали с холма лучники.

Но потом все затихло. На пригорке кто-то ругнулся и крикнул:

— Пофиг, так зарежем! Стрелы на них еще переводить, — и на нас разом кинулись все разбойники.

Я опустил щит и увидел ободранную спину Давида, прикрывавшую меня. Он решил стать щитом во время нашего обстрела, как и Мигель, стоявший перед ним и закрывавший Мию и Гертруду. Мейсон каким-то чудом увернулся от всех пущенных в его сторону стрел.

На нас шестерых, стоявших друг к другу спиной сейчас неслись с дюжину игроков. Вопя и понося наши способности в боевом искусстве.

Я спрятал оружие и успел накинуть на себя заклинание «костяной кожи» перед тем, как начался ближний бой.

Гертруда, кажется, успела один или два раза воспользоваться магией, после чего кто-то сбил ее с ног, врезавшись в волшебницу плечом.

Отбиваясь от двух разбойников, я осознал, что гоблины, шедшие за нами следом в пещере, исчезли.

Убежали, почуяв опасность? Или остались в пещере переждать битву… Сейчас это уже было неважно. Я отмахнулся мечом от сделавшего выпад игрока. Еще немного и он проткнул бы меня своим кортиком с которого капала бурая жижа. Сделать это было проще простого, так как моя новенькая кожаная броня, за которую я выложил кругленькую сумму сферитов осталась в пещере.

Я, конечно, уклонялся как бес, из-за того, что был без доспехов, но особо меня это не радовало. Рано или поздно по мне попадут, а мне этого совсем не хотелось, так как у большинства этих бандитов оружие было в чем-то выпачкано или смазано.

Один маг против двух разбойников, пусть и ниже его уровнем, это очень плохой расклад, конечно если учесть, что идет ближний бой. Заметь я их пораньше, одного наверняка бы поджарил еще на подходе…

Только я подумал о том, что мне не помешала бы помощь, как расправившийся со своим противником, Давид обошел моих и напал сзади.

Воскрешенный игрок лучше обычного зомби. Второго бы уже тысячу раз прибили. А этот сражается как чертов фанатик, защищая себя и меня. Ведь в данный момент я и есть его жизнь. Умру я, умрет и он.

Давид пнул одного из игроков, а второму всадил оба меча в горло.

Откуда он взял второе оружие я не стал спрашивать.

Поднявшийся игрок заорал и бросился рубить топором моего зомби.

Давид, выставив вперед оба оружия, принимал удар за ударом. Но игрок был полон сил и с каждым новым взмахом наносил удар все сильнее и сильнее, уже почти пробив блок.

Воспользовавшись моментом суматохи и тем что по какой-то случайности со мной никто не дрался я начал читать свое излюбленное заклинание. Заклинание двух огненных стрел.

И о чудо! Мне дали его закончить.

— Ignis Sagitta, — произнес я. И магия, струящаяся по моим рукам и обволакивающая мои пальцы, сорвалась и полетела вперед, ударившись в игрока, занесшего решающий удар над Давидом.

Оба снаряда вонзились в его широкую спину и взорвались. Раздался хлопок и оба игрока отлетели вперед.