Конечно, это ему удалось, стоило только повернуть ручку; и конечно, повернув ее, он услышал все тот же голос, повторявший необыкновенно громко: "Что же вы не входите?"

Том шагнул из маленького коридорчика в комнату, откуда доносились эти крики, и едва успел разглядеть джентльмена в халате и туфлях (сапоги стояли рядом наготове), сидевшего за завтраком с газетой в руках, как этот самый джентльмен, рискуя опрокинуть чайный столик, бросился к Тому и обнял его.

– Да ведь это вы, Том, дружище?
– закричал джентльмен.
– Том!

– Как я рад вас видеть, мистер Уэстлок!
– сказал Том Пинч, пожимая ему руки и дрожа сильнее прежнего.
– Как вы добры.

– Мистер Уэстлок?
– повторил Джон.
– Что это значит, Пинч? Надеюсь, вы не забыли, как меня, зовут?

– Нет, Джон, нет; я не забыл, - сказал Том Пинч.
– -Боже ты мой, как вы добры!

– В жизни не видывал такого человека!
– воскликнул Джон.
– Что вы твердите все одно и то же? Чего же вы от меня ждали, хотел бы я знать? Вот, садитесь сюда, Том, и ведите себя разумно. Как вы поживаете, мой милый? Я страшно рад вас видеть!

– А я страшно рад видеть вас, - сказал Том.

– Это взаимно, разумеется, - возразил Джон.
– И всегда так было, надеюсь. Если бы я знал, что вы приедете, Том, я бы заказал что-нибудь к завтраку. Для меня лично такой сюрприз лучше всякого завтрака, но вы - дело другое, не сомневаюсь, что вы проголодались, как на охоте. Придется вам обойтись тем, что есть, а за обедом мы себя вознаградим. Вам с сахаром, я знаю; помните сахар у Пекснифа? Ха-ха-ха! Как поживает Пексниф? Когда вы приехали в город? Да начните же с чего-нибудь, Том! Вот здесь только остатки, но это совсем не плохо. Копченая кабанья голова - попробуйте, Том. Начните хотя бы. Какой вы чудак! Я страшно рад вас видеть!

Говоря все это в большом волнении, Джон все время перебегал от стола к буфету, доставая разные копчености в банках, выгребая из чайницы невероятное количество чая, роняя французские булки в сапоги, поливая масло кипятком, делая много других промахов в том же роде и нисколько этим не огорчаясь.

– Ну вот!
– сказал Джон, присаживаясь в пятидесятый раз и немедленно вскакивая, чтобы сделать еще добавление к завтраку.
– С этим мы как-нибудь обойдемся до обеда. А теперь рассказывайте, Том. Во-первых, как поживает Пексниф?

– Не знаю, как он поживает, - нахмурившись, ответил Том.

Джон Уэстлок поставил чайник и в изумлении воззрился на Тома.

– Не знаю, как он поживает, - сказал Томас Пинч, - и не интересуюсь этим, хоть и не желаю ему зла. Я ушел от него, Джон. Совсем ушел.

– Сами, по доброй воле?!

– Ну нет, он меня прогнал. Но я еще до этого понял, что ошибался в нем и не мог бы оставаться у него ни при каких обстоятельствах. К моему прискорбию, Джон, вы верно о нем судили. Может быть, это смешная слабость, Джон, но, поверьте, мне было очень тяжело и горько узнать это.

Тому не было нужды так умоляюще глядеть на своего друга, безмолвно и кротко прося его не смеяться над этими словами. Джон Уэстлок был так же далек от этой мысли, как и от того, чтобы свалить его на пол ударом кулака.

– Все это была моя мечта, - сказал Том, - но с нею теперь кончено. Когда-нибудь в другой раз я вам расскажу, что случилось. Примиритесь с моей причудой, Джон, сейчас мне не хочется ни думать, ни говорить об этом.

– Клянусь вам, Том, - очень серьезно отвечал его друг, помолчав несколько времени, - теперь, когда я понял, как много это для вас значится и сам не знаю, радоваться или печалиться, что вы, наконец, сделали такое открытие. Я упрекаю себя за то, что когда-то шутил над вами.

– Дорогой друг, - сказал Том, протягивая руку, - очень великодушно и благородно с вашей стороны так отнестись ко мне и к моему открытию. Мне совестно думать, что я колебался хоть минуту, идя сюда. Вы не знаете, какая тяжесть снята с моей души, - продолжал Том жизнерадостно, снова берясь за нож и вилку.
– Сейчас я нанесу порядочный урон кабаньей голове.

Хозяин, которому эти слова напомнили о его обязанностях, немедленно принялся накладывать на тарелку приятеля всякого рода яства, несовместимые друг с другом, так что Том позавтракал весьма основательно и почувствовал себя значительно лучше.

– Ну, вот и хорошо, - сказал Джон, с неописуемым удовольствием следивший за каждым движением Тома.
– А теперь насчет ваших планов. Вы, конечно, остановитесь у меня. Где ваш сундук?

– В гостинице, - сказал Том.
– Я и не думал...

– Неважно, о чем вы не думали, - прервал его Джон Уэстлок.
– Поговорим лучше о - том, что вы хотели делать. Вы хотели, приехав сюда, посоветоваться со мной - не так ли, Том?

– Разумеется.

– И послушаться моего совета, если я его дам?