– А что такое целковый? – поинтересовалась Василиса.

– Рубль, конечно, так говорили раньше. Это теперь все кругом долляры и евреи.

– Евро, – поправила Василиса старушку. Она конечно слышала от родителей о новой европейской валюте.

– Я не понимаю, в наше время этого не было, был рубль, зарплату давали два раза в месяц. Немного, но все как-то жили, даже на статуэтки хватало.

– А зачем вы их покупали, если денег мало? – спросила Василиса.

– Так модно было, – улыбнулась старушка, – кто придет, увидит плясуний, сразу понимает, в доме достаток. Некоторые еще слоников покупали по восемь штук, один большой, остальные меньше и меньше. Выстроят их на комоде в ряд, они так и назывались, накомодные слоники. Пока я жива, пусть все будет, как есть, а помру, так вынесут все в мусорный бак.

Василисе стало очень жаль бабушку и её старый, отживший своё мир, без современных гаджетов с одним ламповым телевизором.

– Вот я вам купила на все деньги булку и печенья.

– Зачем же на все? – удивилась старушка. – Я же тебе велела сдачу себе оставить, я всегда так делаю, как же, за услуги надо платить.

– Что вы, нас учат, что добрые дела не должны стоить денег, потому что они добрые, а если за деньги, то какая тут доброта, это получается заработок. Мой папа сказал бы, что это бизнес!

– Все равно, внучка, я бы хотела тебя как-то отблагодарить.

– Да мне ничего не надо, спасибо!

– Возьми плясуний, мне они теперь ни к чему.

– Куда же я их поставлю, у нас и серванта нет в квартире, и мама будет возражать.

– Вот беда прямо!

Старушка подошла к окну, посмотрела на закат.

– Может, другой раз не увидимся, так возьми на память, не побрезгуй, возьми, что хочешь.

– А у вас есть старые монеты? – неожиданно для себя спросила Василиса, вспомнив историю знакомой девочки, у которой смотрела мешок с рублями.

– Монеты, так на кой черт они тебе?

– Коллекционирую.

– Вот напасть какая, подожди, где-то бывали монеты. Не найду сейчас, ты иди, милая, я тебе передам.

Василиса пошла домой, рассказала маме, как покупала для старушки булку и печенье, сказала и про плясуний.

– Вот еще, – недовольно сморщила нос мама, – всякую грязь в дом тащить. Хватит с меня и монет, те хоть в альбоме лежат. А статуэтки что, глаза мозолить будут. Нет уж, увольте!

Василиса знала, что мама – человек современный, в доме у них вся обстановка, даже кухонный гарнитур, были в стиле «хай тек». Любая старинная вещь в этом соседстве смотрелась бы по крайней мере странно. На другой день эта история уже забылась.

В воскресенье никуда идти не надо, красота, спи хоть до обеда! Василиса собралась кататься с горы на «ватрушке». Гора извилистыми отрогами спускалась к небольшой речушке. Отроги были искусственного происхождения, когда-то сюда сваливали строительный мусор от новых домов. Постепенно на нем проросла трава, и свалка превратилась в невысокие холмы. Вот по их склонам и каталась всю зиму детвора, кто не затормозил, прямиком в речку или о тополь. Чтобы не попасть в неприятности, спускавшиеся меняли направление, накатав извилистые ледяные спуски. Именно туда и направлялась Василиса.

Через пару часов, румяная от мороза и счастливая от полноты чувств, она поднималась домой.

– Миленькая, а я тебя жду.

На третьем этаже приоткрылась дверь и старушка протянула навстречу девочке руку. В ней что-то лежало.

– Вот возьми, нашла какие-то старые денежки, не понравится – выкидывай. Откуда они взялись, уж не припомню, может погодятся.

– Спасибо! – Василиса сложила ладошки лодочкой, и старушка высыпала туда пригоршню монет.

Домой она просто взлетела, перепрыгивая через три ступеньки, села за стол, схватила увеличительное стекло и стала разглядывать подарок.

Так, пять копеек 1957 года, три копейки 1931 года, еще несколько монет тех же десятилетий.

Монеты, хоть и казались похожи друг на друга, но в одну подборку их выстроить было нельзя, главная гербовая сторона была различна. На более старых – меньше ленточек в гербе. Василиса уже знала, что это число республик в составе Советского Союза. Сам герб был меньше по размеру, и по краю монеты в ободке шла надпись: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» Более поздние монеты были проще в оформлении, один герб, под которым буквы СССР, и в разные года – разное количество ленточек в венке.

Закончив с мелочью, Василиса перешла к большим монетам, их было всего две, и обе 1922 года: на одной стороне герб, на другой – звезда, но разные по размеру. Та, что поменьше, имела надпись «50 копеек», другая гордо называлась «1 рубль».

На ребре монеты девочка прочла: «чистого серебра». Неужели старушка подарила ей настоящие серебряные монеты? Василиса не поверила своему счастью.

На другой день она пошла в магазин и купила коробку шоколадных конфет. Ничего, что ушли все деньги, сэкономленные на школьных обедах, ей очень хотелось поблагодарить добрую бабушку.