На самом же деле, с удачей искусственных Мастеров ещё можно было поспорить. Сила подчинения души — это был, бесспорно, невероятный дар. Но опасность самого процесса, в котором даже среди высших было немало провалов, а значит смертей, никуда не делась и за двести пятьдесят лет избавиться от неё так и не смогли. К тому же, в отличие от Саймона, который после обучения должен был отработать лишь семилетний контракт, эти ребята в случае успешного становления Мастерами обязаны были работать на Эрд до самой смерти, то есть потенциально сотни лет. И хотя к Мастерам относились как к маленьким божкам, участь быть привязанным к одному месту и работе навечно мало кого прельщала.

Причины, почему студенты пошли на это, могли быть самыми разными. Кто-то был истовым патриотом, кому-то обещали кучу денег, кому-то, к примеру, исцеление родителей от болезни, неизлечимой для классической медицины, а кто-то просто хотел стать Мастером, в поисках власти, силы, популярности — каждому своё. И может быть он сочувствовал их участи, а может видел в разношёрстной компании тени своих сестры и друзей по Дому Магии, но Лаз испытывал к мини-Мастерам, как эту группу называли в академии, большую симпатию.

— Профессор Сван, доброе утро! — староста группы, высокая и очень изящная алкарн-полукровка по имени Шира, подскочила со своего места и вытянулась по струнке, словно перед генералом на параде.

— Доброе утро… — нестройный гул голосов вторил старосте. Занятие Лаза было в этот день самым первым, к тому же сразу после выходных, так что многие спали на ходу, а кто-то и вовсе страдал от похмелья.

— Итак, о чём поговорим сегодня? — Лаз занял своё место и спрятал портфель под кафедру.

На занятия мини-Мастеров он почти никогда не готовил материалы к лекции, поскольку у них в принципе не было утверждённой программы обучения и экзаменов. Так как мастерские специализации проявлялась значительно лучше, если соответствовала личным предпочтениям мага, обычно кандидатов в искусственные Мастера не заставляли заниматься чем-то конкретным. Наоборот, они должны были пройти едва ли не все курсы в академии, чтобы определить, к чему, в буквальном смысле, лежала душа. При этом новые мини-Мастера появлялись постепенно и могли даже прийти прямо посреди года, а внутри группы кто-то мог только-только начать обучение, а кто-то уже прослушать практически все лекции в академии. В результате составление учебного плана для них превращалось в настоящую пытку. Так что Лаз решил просто махнуть на систематичность информации рукой и отправиться вместе с группой мини-Мастеров в свободное плавание по водам своих знаний о магии изменчивости.

— Мы решили, что сегодня предоставим Вам выбирать, профессор.

Лаз без труда услышал пренебрежение в голосе самого старшего студента группы. Его звали Ма’Ласиан и в компании он был главным заводилой. Невысокий, очень смуглый, налысо обритый молодой человек, несмотря на многочисленные замечания преподавателей и вопреки установленному студенческому дресс-коду продолжавший демонстрировать всем желающим свой накачанный пресс и сложную геометрическую татуировку во всю спину. От неё, кстати, Лаз ощущал волны мощной магии: выбитый на коже узор был не просто украшением, а экзотического типа артефактом, сейчас, правда, запечатанным.

— Все согласны? — ответом ему были молчаливые кивки. — Ну ладно. Тогда… хм… последняя неделя перед каникулами, хочется вас как-то порадовать… как насчёт практического занятия?

Аудиторию сотрясли одобрительные возгласы и аплодисменты. Запрет на использование магии для студентов распространялся и на мини-Мастеров и только на практических занятиях под присмотром преподавателей они могли разгуляться.

— У вас есть какое-нибудь занятие после моего?

— Теория структуры души…

Даже Шира, самая ответственная и трудолюбивая из группы, понурилась и тяжело вздохнула, про остальных не стоит и говорить. И Лаз их прекрасно понимал. Бесспорно, понимание устройства души было очень полезно для магов и действенно почти во всех сферах, от повышения мощи заклинаний до продления жизни. Но изучение энергетических массивов и паттернов, что лежали в основе человеческих душ, были невероятно скучным занятием, на девяносто пять процентов состоящим из зубрёжки. Сам Лаз всегда интересовался этой темой, но потому что хотел разобраться в том, что творилось с его собственной душой, а не потому что это было интересно.

— С профессором Дайн?

— Ага.

— Тогда давайте договоримся так: если покажете хорошие результаты, я договорюсь с ней и мы продлим практическое занятие ещё на час. Что скажете?

— Ура профессору Свану!

Сио’Геата, веснушчатая рыжая девчушка, самая младшая в группе, ей было всего шестнадцать, от переизбытка эмоций вскочила с места и запрыгала от восторга. Лаз широко улыбнулся. Эти восемь мини-Мастеров напоминали ему друзей из академии Савойна Листера, но не потому, что были внешне или по характеру похожи на студентов высшей группы факультета магии. На самом деле, Геата была единственной, в ком Мастер Метаморфоз мог найти знакомые черты. Волосы, веснушки, задор и непосредственность, открытость, словно она готова была заговорить с первым встречным и проболтать до ночи, почти совпадавший возраст — Лаз не мог не вспомнить Жарди Шинил, Рыжика. Она умерла во время атаки на Апрад за семнадцать лет до того, как произошла финальная битва с культом Монарха. И он говорил о ней лишь когда, собираясь с друзьями, они вспоминали старые времена и поминали усопших. После же попадания в Сфарру Лаз и вовсе почти забыл о Жарди.