Артефакты я трогать не стал, но подкрутил отходившие от них трубы нагрева воды и текущие краны, благо нашлись подходящие инструменты. В ванной и в туалете прочистил забитые сливы. Нам то, мужчинам, это проще простого, а вот как тяжело приходится одиноким женщинам, почему-то никто не задумывается.

Управившись за полчаса и помыв руки, я спустился в уютный зал, где Зельда уже накрыла огромный стол. Мы с Седжуани чертовски соскучились по нормальной еде, поэтому в момент смели половину приготовленных яств. А потом хозяйка принесла огроменный пирог.

– Скажите Ричард. – Спросила Зельда, наливая нам травяной чай. – Это было опасное путешествие? Дочка мне почти ничего не рассказывает, но я – то понимаю, какая опасная работа. Все, кто служит на границе леса, рискуют каждый день сложить голову, охраняя наше селение. Но ничего не поделаешь, кто-то, же должен выполнять эту работу.

Ужин пролетел за неторопливым разговором. Когда мама ушла в очередной раз на кухню, Седжуани, быстро наклонившись ко мне, прошептала, чтобы не ничего не рассказывал насчет золота, так как она хочет сделать маме сюрприз. – «Я куплю ей колье, на которое она облизывается уже несколько лет! Я откладываю на него уже второй год, но никак не могу накопить, а тут такая удача!» Естественно, я согласился. Периодически посматривая на нее, я заметил, что девушка приходит в себя, и почти не замыкается, что не могло не радовать.

На кухне раздался вскрик боли, и я рванулся туда, едва не опрокинув стол. Зельда трясла обожженной лапкой, пролив кипяток. Не успела Седжуани открыть рот, чтобы попросить меня о лечении, как я знаком попросил ее хранить молчание. Подойдя к миловидной хозяйке, я попросил больную ручку. Та, закусив губу от боли, сначала пыталась отказаться, напирая на то, что «не стоит беспокоиться» и «она сейчас найдет травяные притирания, а завтра навестит доктора», но я чуть ли не силой взял больную лапку и, привстав на одно колено, приложился к ней губами, скомандовав, разумеется, про себя – «Лечение». Засветилась не только рука. Свет объял все Зельду, немного испугав как меня, так и Седжуани.

– Мама! – Пораженно проговорила волшебница. – Мама, твои морщинки пропали! И шрам от косы! Взгляни в зеркало.

Хозяйка, пораженно рассматривающая исчезнувший ожог, недоверчиво слушая дочь, тем не менее, повернулась и подошла к зеркальному трюмо. Удивленно вздохнув, она некоторое время вертелась перед ним, вглядывающаяся в собственное отражение, но потом внезапно повернулась…. И упала передо мной на колени.

– Ричард! Избранный! Вы поистине настоящий волшебник! Вы… вернули мне забытую молодость!

– Ну что вы. – Приподнимая ее с колен, смущенно пробормотал я. – Я и так путался между вами и дочкой. Вы и оставались такой же прекрасной как ваша дочь, несмотря на разницу в возрасте.

– Ах, Ричард! – покраснела Зельда. – Как давно я не слышала ничего подобного от такого симпатичного мужчины…

– Мама!

– Что «мама!»? Я просто говорю как есть, моя дорогая. Но вы взгляните. Исчезли даже старые шрамы. Моя кожа выглядит как сто лет назад! Я совершенно не чувствую болей в спине, хотя они постоянно изводят меня! Ричард! А не могли бы вы также помочь и некоторым моим подругам?

– Вот, кстати, насчет этого. Я уже дал указание своей помощнице с завтрашнего дня заняться поиском больных и увечных по всему селению, для их лечения и восстановления. Не подскажете ли, прекрасная Зельда, временный пустующий дом, в котором я смог бы их принимать, пока начальство не найдет мне постоянный под больницу?

– А чего тут думать? Смело занимайте наш! Я все равно целыми днями тружусь на грядках, а дочка мотается с вами. Тем более, теперь она должна находиться под вашим плотным присмотром. И мне будет спокойнее! У нас много комнат, где больные смогут отлежаться и прийти в себя. Вас просто Духи послали нам на помощь, Ричард! Ах, впрочем, так и есть! Я буду так рада, что смогу хоть чем-то отплатить вам за ваш дар! Седжи, проводи Ричарда в ванную и позаботься о нем. – Подмигнув дочери, улыбнулась хозяйка.

Красная как рак, Седжуани показала мне все в ванной, принесла свежее белье и уже собралась уходить, когда я, взяв ее за руку, обнял и поцеловал, вдыхая нежный аромат ее волос. Та с удовольствием отдалась поцелую, но вдруг задергалась, пытаясь что-то промявкать:

– Рич! Рич! Дай я приведу себя в порядок! Я же с дороги вся пропотевшая и грязная! И ты тоже как следует, отмокни. Ванна уже набралась. Увидимся!…

Взбежав по лестнице на второй этаж, Седжуани стояла пару минут, пытаясь перевести дыхание и успокоить расшалившееся сердечко, когда снизу послышались мягкие шаги.

– Дочка, чего это ты тут забыла? – Строго спросила мама, витая в облаках. Она до сих пор не могла поверить во вторую молодость и постоянно щупала свои руки и лицо. – Ты разве не должна составить компанию нашему гостю и потереть ему спинку?

– Мам, я … Я не могу! Он такой… такой… – всхлипнула Седжуани.

– Понимаю тебя, моя дорогая! – Обнимая дочь, замурлыкала Зельда. – Я сама до сих пор не могуприйти в себя. Эх, будь я на твоем месте, сама бы прыгнула к нему в ванную. Но, понимаю. Не переживай, я буду спать крепко с затычками в ушах, так что не стесняйтесь!