— Не обману, — пообещал Крим, — Ты же в курсе прошлого раза.

Пока они разговаривали, с обеих сторон моста скопилось много народа, вот только дворян среди желающих войти в город или выйти из него в этот момент не было, а простолюдины, даже при том, что среди них виднелись и весьма состоятельные горожане, не рисковали поторопить преподобного жреца и благородного барона со свитой.

— Ну, это да, надеюсь, что в этот раз наш граф не сорвётся в столицу участвовать в подавлении овощного бунта. К тому же, и с урожаями в этом году совсем не плохо, — жрец махнул рукой на прощанье, и рабы-носильщики, верно истолковав жест хозяина, понесли паланкин дальше, — До скорой встречи, Крим. Рад был увидеться, Нока, Эфра.

Барон успел заметить, что в ногах пухленького жреца, сидят две молоденькие девушки, старательно ласкающие пальцы его ступней, и засмеялся над причудами приятеля.

— Ты же послезавтра собрался участвовать в общей схватке? — усмехнулась Нока, — И как ты сможешь махать мечом после встречи с этим алкашом?

— А Лечение мне разве не поможет? — пожал плечами Крим, — И не называй Ласия алкашом, он всего лишь выпивоха.

Он равнодушно посмотрел, как от удара капитана Жерога плетью по голове потерял сознание какой-то парень-простолюдин, на своё несчастье оказавшийся перед мордой Эфриной лошади, и сочувствующе вздохнул, взглянув на развеселившуюся дочь — бедняга ещё не знает ответа графа.

Тут Крим подумал, что может отказ сюзерена и к лучшему? Зачем его любимой девочке этот графёныш? Лучше, пусть едет в столицу учиться в университете, приобретёт знания законов, управления, истории, алхимии и прочих наук, а заодно, даст Порядок, за четыре-то года жизни в Ливоре встретит кого-нибудь получше, чем Гочим Эртнорский — азартный игрок, кутила и бабник, правда, умелый мечник и сильный турнирный боец.

— Отец, я хочу участвовать в состязаниях лучников, — притормозив коня, Эфра оказалась вровень с родителями, — Граф сегодня сказал, что после общего сражения, он в замок не удалится, а посмотрит и стрелков. Вместе со всей семьёй. Ты же слышал?

Крим переглянулся с Нокой — обоим было понятно, что движет стремлением дочери показать свои умения лучницы, а они у неё действительно — это барон признавал не как отец, а как опытный воин — на высоком уровне.

— Конечно, — согласился он, хотя и сильно сомневался, что вскоре Эфра сама захочет участвовать в этих соревнованиях, в которых в основном состязались простолюдины, — Уверен, ты там хорошо себя проявишь.

Их кавалькада уже подъехала к первой группе шатров из нескольких десятков, по три-четыре занимавших огромную поляну вдоль реки Эрты.

На дальнем от городских стен краю ровного пространства располагалось ристалище, где показывали свою удаль не только воины Эртнорского, но и из соседних графств.

Расположение места состязаний подальше от города было выбрано не просто так, а с тем умыслом, чтобы желающие поглазеть на воинские забавы горожане не могли это сделать на дармовщинку, взобравшись на высокий вал у подножия стен — хочешь смотреть, плати в турнирную казну и получай свинцовую бляху с графским гербом, размером соответствующим внесённым деньгам, с которой тебя пропустят на трибуны или позволят расположиться рядом с ними.

— Господин, — обратился к барону капитан, — Ты определился уже, мы в этот раз за синих будем или за белых? Потому что, если наши люди должны будут вставать в первую шеренгу, то надо уже сейчас решать вопрос с копьями понадёжней.

Вопрос Жерога подсказал Криму трусливую мысль свалить на жену сообщение Эфре неприятного известия.

— Точно! Я совсем забыл уточнить этот вопрос у Генобия. Спасибо, что напомнил, — барон Рой, немного смущаясь, повернулся к жене, — Мне надо к Цевверу завернуть. Я не надолго.

Конечно же, Нока всё поняла, но препятствовать мужу не стала, да и не имела повода — причину тот нашёл весьма уважительную.

В шатре барона Генобия Цеввера, пожалуй, единственного его настоящего друга, Крим застал и лэна Машвера, который тоже входил в их турнирный отряд.

Аган сидел, вольготно расположившись на лавке, единственной, стоявшей возле стола, по середине первой комнаты. Генобий расположился на табурете в углу по пояс голый с подвёрнутыми штанами, опустив ноги в деревянную бадью с исходившей паром водой.

— Наконец-то! — обрадовался приходу друга Цеввер, — Я уж подумал, что наш сюзерен предложит тебе остаться с семьёй в замке. Что, не согласился?

Генобий был в курсе матримониальных планов Ноки и, как и его друг, считал их напрасными и несбыточными.

— Я другого и не ожидал. Привет, Аган. Сегодня ещё не виделись, — барон Рой уселся рядом с лэном и, отмахнувшись от услуг метнувшегося к нему мальчишки-раба, сам налил себе вина из большого кувшина в стоявший на столе кубок, — Генобий, ты, смотрю, уже совсем здоровый. Ни одного синяка.