– Господин президент, настоятельно просит вас пройти в ситуационную комнату. Дело не терпит отлагательств, – слегка виноватым голосом доложил секретарь, впрочем, не собираясь вдаваться в подробности.

Просьбами такого рода, да еще и высказанными пол пятого утра, как правило, не принято манкировать, поэтому Кушнер кивнул и пробормотал, уже теряя остатки былого сна:

– Хорошо. Сейчас я оденусь и подойду.

– Ну что там?! – накинулась на него Иванка, как только за секретарем закрылась дверь.

– Твоему отцу срочно понадобилось лицезреть мою скромную персону, – не без юмора ответил он на вопрос жены.

– Пятый час утра! Что могло стрястись такого, чтобы он поднял тебя в такую рань?! – продолжала недоумевать молодая женщина, до подбородка натянув на себя одеяло.

Он в ответ лишь пожал плечами, присев на край кровати и надевая носки.

– Может «толстый Ким» 46 рехнулся и отдал приказ атаковать нашу базу на Гуаме или того хуже – на Гавайах? – со знанием дела допытывалась она у мужа.

– Вряд ли, – улыбнулся он ей.

– Почему же?!

– Потому что, когда уже летят ядерные ракеты, то не имеет смысла вызывать советника по геополитике, – продолжал улыбаться он во все семьдесят два металлокерамических зуба.

– А кого имеет смысл вызывать? Разносчика пиццы? – не преминула уколоть супруга.

– Агента похоронного бюро… – уже без улыбки ответил он, зашнуровывая ботинки.

Как и ожидалось, первым буквально прискакал, едва не танцуя на ходу и сияя, как новенький доллар, госсекретарь Майк Помпео. Ситуационная комната, расположенная в том же – западном крыле здания, в 2006 была оборудована новейшей техникой, включавшей в себя помимо шести новейших экранов для проведения телеконференций еще и аппаратуру защищающую в активном режиме все разговоры внутри нее от несанкционированного прослушивания. Конечно, можно было провести совещание с руководителями спецслужб и в режиме телеконференции, но событие, случившееся несколько минут назад на другом краю Земли заслуживало того, чтобы встретиться всем воочию, не доверяя всего того что может быть ими высказано по телекоммуникационным сетям.

– Что это вы, Майк, сияете, как будто получили наследство в миллион долларов от любимой тетушки, в обход ее сыновей?! – принципиально не протягивая руку для пожатия, поинтересовался Трамп.

– Черт возьми! Вы не так уж далеки от истины! – принимая манеру игры босса, но при этом, не обращая внимания на его явное хамство, воскликнул Помпео и его «обабившееся» лицо засияло пуще прежнего. – Это известие стоит гораздо больше, чем миллион от сдохшей тетки. Вы это видели?!

– Еще не успел, – хмурясь, произнес президент. Впрочем, он всегда хмурился, когда смотрел в это всегда самодовольно-хамское, с двумя подбородками, мурло своего госсекретаря.

– Ну, так включайте же скорее телевизор! Мне не терпится посмотреть на это фееричное зрелище еще раз.

Трамп не стал спорить с дураком, а просто подошел к столу и нажал клавишу включения центрального экрана.

– Включайте CNN, – подсказал услужливо госсекретарь, – там обновление идет каждые пять минут.

Президент рыкнул что-то неразборчивое, 47 но вновь безропотно послушался его. Экран вспыхнул и высветил молодую и привлекательную дикторшу с лучезарной улыбкой, которая, уже наверное в десятый раз, повторяла в эфир радостную новость из столицы так ненавистного всему светлому миру Мордора. 48 Улыбка телеведущей была настолько яркой и искренней, что можно было подумать о ее личной причастности ко всему произошедшему. Фоном для нее выступали кадры вспучивающейся в замедленной съемке земли под ногами зрителей центральной трибуны. Сюрреализм картинки, так не вяжущейся с плохо скрываемой радостью глупой журнашлюшки, был так очевиден, что даже циничный по своей натуре президент невольно крякнул и поморщился:

– Судя по силе взрыва надеяться на то, что кто-то там остался в живых не приходится?

– Совершенно верно, господин президент, – невольно копируя улыбку телеведущей, подтвердил госсекретарь и улыбнулся еще шире, так что горизонталь его бабьего, лишенного всякой растительности лица, стала, чуть ли не в двое, больше его вертикали.

Их диалог прервали почти одновременно начавшие входить в ситуационный зал, приглашенные лица. Словно долго ожидавшие за дверью разрешения войти, они гурьбой ввалились в помещение. Совет «Первого списка» составляли: седой как лунь, но моложаво-бодрящийся вице-президент Майк Пенс; директор ЦРУ – шустрая и вечно улыбающаяся старушенция Джина Хаспел; бравый и плотный, как чурбак – председатель Объединенного комитета начальников штабов Марк Милли; импозантный и велеречивый Роберт ОБрайен – советник президента по национальной безопасности; Марк Эспер – министр обороны с внешностью школьного учителя; директор агентства национальной безопасности, адмирал Майкл Роджерс – личность во всех отношениях серая и ничем не примечательная, как и положено быть шпиону; строгий и подтянутый командующий Стратегическим командованием Соединенных Штатов – вице-адмирал Чарльз Ричард. Последним из тех кто вошел, был зять президента. За длинным столом, стоящим посреди комнаты расселись, соблюдая принципы демократии, а именно, не взирая, на чины и звания. За исключением Кушнера, все уже были, так или иначе, в курсе происходящего. Но несмотря на свою осведомленность никто из находящихся в помещении не смог отказать себе в удовольствии уже в который раз посмаковать подробности, потрясшие до основания их вековечного врага и соперника. Это их любование прервал сам президент, нажавший на пульте стоп-кадр:

– Я надеюсь, господа, что это все же не ваших рук дело?! – сказал президент и остро взглянул на госсекретаря и «кровавую Джину» 49 . И если к госсекретарю Трамп относился с большой долей брезгливости и недоверия, то по отношению к директору ЦРУ он испытывал настолько не завуалированное отвращение на уровне физиологии, что даже не пытался скрыть этого. Порой Трамп ловил себя на мысли, что внимательно разглядывает ее нервно подрагивающие руки в надежде наконец-то увидеть, как с них капает кровь невинно замученных этой сумасшедшей лесбиянкой. Цэрэушница продолжала улыбаться, делая вид, что заданный вопрос вообще не имеет к ней никакого касательства и лишь кончики ее пальцев нервно стали теребить авторучку, доселе мирно покоившуюся на столешнице, что не укрылось от наблюдательного взора президента. Глупый госсекретарь немедленно пришел ей на выручку:

– Нет-нет, господин президент, наши руки здесь абсолютно не причем! – воскликнул Помпео, подняв кверху свои пухлые ручонки, как бы демонстрируя воочию свою непричастность, но тут же все сам и испортил. – Мы всего лишь направили чужие руки в нужном для нас направлении.

– Объяснитесь! – грозно привстал со своего места президент.

– Все очень просто, господин Трамп. Мы всего лишь умело канализировали недовольство части российского общества властью, которое по счастливой случайности состояло из сотрудников ФСО 50 и когда нужно скромно промолчали об этом.