Чуть приоткрываю рот, но вместо звуков получается лишь рваный выдох. Да что ж такое! Мне вообще-то предложение только что сделали! И не кто-либо, а мужчина, которого я люблю! О подобном я даже мечтать не смела, но от неожиданности меня словно парализовало.

– Так, ангелочек, прекращай, это запрещенный прием, - с непривычной хрипотцой в голосе произносит Вилен, а я вздрагиваю.

– Ммм? – только и могу выдавить из себя в этот момент.

А сама взгляда не отвожу. Просто сижу, нервно покусываю губы и ресницами хлопаю. Бешеный стук моего сердца, кажется, на всю квартиру раздается.

– Не смотри на меня так, будто я для тебя – весь мир, - улыбается Вилен. – Это слегка дезориентирует.

Отвечаю на его улыбку, пытаясь взять себя в руки. Размышляю, что мне делать, но вдруг понимаю: к черту здравый смысл! Она всегда только мешал мне жить!

Подаюсь ближе к Вилену и, притянув его за футболку, впиваюсь в горячие губы. Мужчина мгновенно забирает инициативу. Обхватывает меня за талию, впечатывает в себя. Овладевает моим ртом так грубо и ненасытно, что я даже пугаюсь.

Чуть отстраняюсь, но лишь для того, чтобы ответить.

– А что если… так и есть? – выдыхаю Вилену в губы и опять целую. – Я люблю тебя, - эти слова срываются с моих уст быстрее, чем я успеваю остановить себя.

Впрочем, поздно…

Чувствую, как мужские ладони ложатся на мои бедра, двигаются вверх, обжигая кожу каждым прикосновением, забираются под просторную футболку. Я ведь полностью обнажена под ней. Почему мне не стыдно? Наоборот, ощущение такое, будто я наконец все делаю правильно. Словно нашла свой путь, вернулась домой, где меня… ждали?

– Тогда я самый счастливый мужчина на планете, - шепчет мне Вилен. – Потому что тоже люблю тебя, - спускается жадными поцелуями по моей шее, - одержимо и безумно. Мой ангелочек…

Прикусывает ключицу сквозь тонкую ткань футболки, в то время, как его ладони уже вовсю блуждают под ней по моей груди. Сжимают, дразнят, заставляют все тело трепетать.

Один за одним с моих уст срываются стоны. И я не в состоянии контролировать их.

Не понимаю, что происходит дальше, потому что я будто сметаю все свои внутренние барьеры.

Опираюсь руками на плечи Вилена, чуть приподнимаюсь - и одним уверенным движением усаживаюсь сверху на моего мужчину, бесстыдно и пошло, чувствуя обнаженной кожей грубую ткань его джинсов под собой.

Отвлекаю блондина поцелуем, настолько глубоким и страстным, на который только способна. Прерываюсь лишь для того, чтобы стянуть с него футболку, а после прижаться всем телом к мускулистому торсу и вцепиться ногтями в мышцы.

Вилен почему-то берет меня за плечи и чуть отодвигает. Вглядывается в мое лицо внимательно, испытывающе, будто ищет ответы на лишь ему ведомые вопросы.

– Ты точно этого хочешь, ангелочек? – серьезно произносит, а я даже теряюсь на секунду.

Мне его еще уговаривать придется? Совсем запугала моего мужчину. Наверняка ожидает, что опять огрею его лампой или шокером ударю.

Усмехаюсь, наклоняюсь к нему, чтобы поцеловать. Потом провожу носиком вниз по мощной шее.

– В Таиланде ты был настойчивее, - говорю игриво ему на ухо и прикусываю мочку. – И в отеле…

Делаю пару совсем недвусмысленных движений, ерзая на Вилене сверху и ощущая, как у меня горит все внутри. Уверена, он тоже на грани.

– И оба раза ты сбежала, - упрекает мужчина, но его голос надрывается.

Устраиваюсь удобнее на нем, обвиваю ногами широкую талию и обхватываю руками шею. Показываю, что отступать не собираюсь. Целую отчаянно, чтобы он даже не сомневался в моем решении.

Вилен хватает меня за бедра, до боли впиваясь пальцами в кожу, и впечатывает в себя так сильно, что я четко ощущаю его желание. Мне кажется, я точно умру, если нам сейчас кто-то или что-то помешает!

– Я не сбегу, Вилен, - на всякий случай сипло произношу я.

Спускаюсь ладонями по его торсу, царапаю ноготками кубики пресса. Неуверенно останавливаюсь на поясе джинсов, но в один миг отбрасываю все сомнения. Покусываю шею и плечо Вилена, а сама провожу рукой по внушительному бугру под собой, и потом расстегиваю ширинку. С наслаждением слушаю, как рычит Вилен. Радуюсь, что он сейчас не видит моего лица, пунцового от гремучей смеси смущения и возбуждения.

Мои ласки несмелые и осторожные. Ими я лишь дразню мужчину. Раззадориваю его аппетит.