— Лицо, ты чего? Заболел?

— Отнюдь! Дедушка-с! Они взялись за моё воспитание…

Ржач моих друзей по обилию эмоций больше всего напоминал лошадиный. Кстати, по поводу лошадей…

— Лицо, а что ты там говорил про кентавров?

Быстро оглядевшись по сторонам, эльф скороговоркой ответил:

— Сюда скачут три табуна кентавров. Все в доспехах. С ними нежить в качестве советников, так что не исключаю, что это наши старые друзья шалят.

— Внучек, а внучек… — дедушка Лица умел появляться столь же эффектно, как и внук. Тот же едва зубами не заскрипел. — А чего это ты так неподобающе разговариваешь? Получается, что все мои наставления прошли мимо твоих ушей?

— Отнюдь, монсеньор! Моё неподобающее поведение заслуживает порицания!

— Ты уверен? — в голосе Лютика сквозила явная угроза.

— Наказание? — а вот в голосе Лица уже можно было прочитать панику.

— Да, внучок, да! — ласковым голосом вещал дедушка внуку, на лице которого застыла гримаса ужаса, уводя его от нас в сторону.

Ну надо же, какая прелесть! Курицы, слово знали, что мне требуется, и сами привели кентавров! Или это последняя отчаянная попытка отбить замок? А может какая-то хитрость?

— ПВАшку нам оставь для замка. — попросил Грумбараш, — Он тебе пока в любом случае без надобности, полетаешь, крылышками помашешь, как мотылёк, от кентавров и мокрого места не останется, а если они вторую волну пустят с другой стороны, то нам он может пригодиться.

Мысль здравая, потому спорить я и не подумал. Мои питомцы тоже остаются все на охране замка, тем более что за время моего эпичного рытья от старого замка уже ничего не осталось — всё разобрали, да и наш замок уже заканчиваем. Стены во всяком случае уже готовы, а сегодня с утра по словам Бармаклея уже и операционный зал управления защитой завершили в подвале донжона. Так что защищаться нам стало проще. И да, отец и сын Гравиусы покинули наш клан и ушли в свои любимые клановые горы, только мы их и видели.

Но что же задумали эти проклятые «курицы»? зачем привели этих кентавров на заклание? Хотят поссорить нас с фракцией Хаоса? Но это нереально, пока на нашей стороне Спящие. Непонятно, а оттого неприятно. Факт же того, что они что-то задумали, отрицать глупо. И не оставляет ощущение ловушки, словно она приближается и вот-вот уже готова захлопнуться. Или это моё воображение, а они просто уже хоть кого-то пытаются привлечь? Как же бесит непонимание ситуации! Интересно, «куриц» так же вымораживает от встреч со мной или ещё больше? Наверное, больше, ведь они пока всегда оказывались проигравшей стороной, а это довольно неприятно. Особенно когда замок они мягко говоря про…теряли.

Вся процедура с кентаврами заняла не так много времени. На подлёте к ним провёл уже привычную процедуру по запуску всех нужных эффектов для достижения максимального эффекта. Кентавры стали в меня стрелять, даже не думая приступать к переговорам, поэтому хватило их ненадолго, ровно на один запуск Жатвы. Остались только три советника из числа куриной нежити. Им досталось по одному взрыву головы. И всё. Никаких больше войск. Никаких отвлекающих манёвров, ударов с другой стороны. Ничего.

Мы прождали почти час, но ничего так и не случилось. Надо выплеснуть запасец маны, который нарисовался благодаря кентаврам. Но курицы меня откровенно разочаровали. Почему всего трое? Где все остальные? Неужто разбежались? Да не может так быстро весь клан рассыпаться, это просто нереально. Но тогда где они все? Непонятно. И это злит. Похожие чувства ощущал не только я один, моё мнение разделяли и друзья. Ой, неспроста это всё, неспроста!

До окончания действия огромного моего запаса маны оставалось всего полчаса, а заклинание будет идти двадцать минут, итого на полёт остаётся всего десять, а мне ещё надо где-то раздобыть защиту от ударов корабля. Бармаклей по моей просьбе посоветовал мне отличного щитовика из новеньких. Ею оказалась огромная орчанка с ником «Азябазель». Когда я поинтересовался её ником, чуть не получил щитом по крыльям, но она вовремя одумалась, ведь нести её в полёте приходилось мне, так что рухнули бы оба. Я объяснил, что ни в коей мере не хотел её обидеть, потому она всё-таки пояснила, что это над ней так младший братец подшутил. Когда она регистрировала персонажа, то этот «альтернативно разумный» догадался начать шатать её капсулу, в результате у неё вместо ника Азазель получилось то, что получилось. И она ещё обрадовалась, что ник уникальный — никто не застолбил такое имя. И только спустя пару десятков уровней суровой прокачки у орков, она наконец-то обратила на точное написание своего ника с подачи других игроков. Хотела даже персонажа удалить, но получила уникальный класс и удалить персонажа с таким классом не захотела.

— А что за класс? — с любопытством поинтересовался я у неё.

— А тебе никто не говорил, что такие глупые вопросы в игре задавать бесполезно?

— Ну и ладно… — вполне согласился я с её отказом от раскрытия конфиденциальной информации. — Мы подлетаем. Ставь щит.

Нас окутало какой-то радужно-переливающейся плёнкой, напоминающей разводы от бензина в лужах. Я поспешил закопать жёлудь меллорна в землю и запустил заклинание, прижав ладонь к жёлудю. Спустя мгновение он треснул и корень из него устремился вниз, а салатовый листик наоборот вверх. Листик на глазах за собой потянул побег, превращающийся на глазах в деревце, увеличивающееся с каждой секундой. Мои ладони прижимаются к нему, я обнимаю такое хрупкое деревце, стремящееся вверх, к солнцу. Дерево растёт, вверх и в ширину, разбегаются в разные стороны ветки, и вот уже его крона спрятала нас от солнца. А вот и первый удар от корабля. Пузырь отработал на ура.

— Какая защита нужна будет в первую очередь? — напряжённо поинтересовалась у меня Азябазель. — А то я баббл долго не удержу!

— Какой ещё баббл?

— Ну пузырь, вот эту радужную штуку вокруг нас, не заметил ты её что ли? Она ещё в качестве щита выступает от того потока огня, что в нас выливается. У тебя кстати лишних бутылок с маной не припасено?

— Нет, копал вчера, ничего на осталось.

— А! Так это ты наш безумный экскаватор! Я что-то сразу и не сообразила. Скажи, а это хобби такое или какой-то безумный вариант прокачки? Ведь ты же маг, зачем тебе землю копать?